Погибель Империи. Наша история. 1913–1940. Эйфория

Троцкий приехал в Брест-Литовск позже и отменил совместные обеды. 5 января 1918 года Германия и Австро-Венгрия заявили, что согласны на мир при условии отторжения от России 150 тысяч квадратных километров территории.

В западной прессе, включая германскую социал-демократию, вовсю шли разговоры о том, что большевики и Германия на переговорах разыгрывают пьесу с четко распределенными ролями. Троцкого это крайне беспокоит, он пишет:

«Необходимо во что бы то ни стало дать рабочим Европы яркое доказательство смертельной враждебности между нами и Германией».

Именно отсюда появилась его знаменитая формула: «Войну прекращаем, армию демобилизуем, но мира не подписываем». То есть «ни мира, ни войны».

С этим Троцкий приехал к Ленину. Ленин задал Троцкому вопрос:

– А что, если немцы все-таки двинут войска против нас? Да и много ли против нас надо?

Троцкий ответил:

– Вот тогда мы заключим мир. Этим одним мы нанесем удар по всем разговорам о нашей закулисной связи с немцами.

– Конечно, тут есть свои плюсы, – согласился Ленин, – но вот какая штука. Если бы мы погибали для победы германской революции, тогда понятно. Потому что германская революция неизмеримо важнее русской. Но когда она придет? Неизвестно. Поэтому сейчас надо обезопасить нашу революцию.

На переговорах в Брест-Литовске германская сторона ужесточила требования.

Командующий германскими войсками на Восточном фронте генерал Гофман повесил карту и на карте показал Троцкому, какие российские территории Германия намерена аннексировать. Троцкий произнес речь: «Мир не подписываем, выходим из войны, армию полностью демобилизуем». Генерал Гофман громко произнес: «Неслыханно».

Со всех сторон Троцкому говорили: «Немцы начнут наступление».

Троцкий подписал приказ о демобилизации и уехал в Петроград.

17 февраля генерал Гофман пишет в своем дневнике: «Завтра мы начинаем боевые действия против большевиков. Другого пути нет. В противном случае эти скоты загонят бичами всех вместе – украинцев, финнов, прибалтов – в новую революционную армию и превратят всю Европу в свинарник».

Немцы начали наступление. Через два дня после начала наступления французская военная миссия обратилась к Троцкому с предложением от Франции и Англии оказать помощь России в войне с Германией. Троцкий согласился, Ленин его поддержал со словами:

«Уполномочить т. Троцкого принять помощь разбойников французского империализма против немецких разбойников».

Ленин любил каламбуры. Бухарин нагнал Троцкого в коридоре, обхватил голову руками и разрыдался. «Что мы делаем? – рыдал Бухарин. – Мы превращаем партию в кучу навоза». О стране никто не плакал.

Из детских воспоминаний:

«Из города мы убежали в деревню. Там большевики убили моих маму и папу. Потом большевики выкопали несколько ям и закопали всех убитых. И моих маму и папу тоже».

На следующий день, 23 февраля 1918 года, прошло заседание ЦК РСДРП. Голосовали ленинское предложение немедленно подписать мир на германских условиях. Ленин даже пригрозил своей отставкой, в случае если его предложение не примут. Троцкий проголосовал бы против, если бы голосовал. Но он воздержался и тем обеспечил Ленину победу.

Итак, решение о подписании унизительного мирного договора с Германией принято ЦК РСДРП 23 февраля. Именно этот день и стал Днем Советской Армии. 3 марта Сокольников вместо Троцкого не глядя подписал мирный договор на германских условиях. Помимо прочего, Брестский мир вычеркнул из исторической памяти всех почивших в Первую мировую.

В центре Лондона стоит потрясающий памятник английским артиллеристам, погибшим в годы Первой мировой войны. Он поставлен британским правительством. Надпись гласит: «В гордую память 49 000 английских артиллеристов всех рангов и званий, отдавших жизни за Короля и Отечество». Миллионы русских солдат, павших в Первую мировую войну, памятника так и не удостоились.

В 1918 году Ленин уточняет: наша революция боролась с патриотизмом. Если ты социалист, ты должен все свои патриотические чувства принести в жертву во имя международной революции.

Надо сказать, что Ленину, что Троцкому не трудно было делать подобные заявления в России. В России эти люди были иностранцами. Ленин не был в России без малого 17 лет, Троцкий – 15, за исключением наезда в Петербург в 1905 году. В стране, где они захватили власть и натурализовались, они повели разговор на ранее неведомом языке. В январе 1918 года в статье «Как организовать соревнование?» Ленин предлагает «расстрел на месте одного из десяти виновных в тунеядстве».

Еще раньше, 11 декабря 1917-го, Совет народных комиссаров вводит словосочетание «враг народа». Партия кадетов – первые официальные враги народа. Газета «Правда» пишет: «Гимном рабочего класса отныне будет песнь ненависти и мести!» (31 августа 1918 года).

Дзержинский: