Погибель королей

Турвишар доставил нас обоих в главный бальный зал, где уже собрали остальных родственников. Многие из них понятия не имели о том, что я вернулся. Меня бросили на пол рядом с ними. Кусок камня сковывал мои руки и ноги: я не мог двигаться, бежать или сражаться. У стен стояли неживые солдаты, все еще одетые в синие ливреи дома де Мон. Я заметил своих дядьев Баврина и Девье – то есть братьев Баврина и Девье, а также свою двоюродную бабку Тишар. Еще тут были все мои двоюродные братья и сестры – то есть, наверное, мои племянники и племянницы. Однако никого, похожего на Тераэта, я не заметил, а это означало, что он еще на свободе. У меня сдавило горло, когда я увидел госпожу Мию: она застыла, лежа на полу, рядом со столь же неподвижным Терином де Моном.

– Ублюдки. Если вы…

– Они спят, – ответил Гадрит. – Не хочу сейчас разбираться с волшебниками.

В зал вошел Дарзин, ведя за собой нескольких девушек. Я заметил, но как-то отстраненно, что одна из них – Шелоран де Тал. Теперь она тоже была в синем[143]. Она подбежала к Галену и склонилась над ним. Увидев меня, она потрясенно раскрыла глаза.

– Больше никого не осталось? – спросил Гадрит.

Дарзин пожал плечами.

– В общем, да. Один конюх устроил переполох, но тебе он не помешает.

– Дарзин, ты тварь! Это же твоя семья! – завопил я.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Когда все закончится, я стану главой собственной семьи. – Он кивнул Гадриту. – У тебя есть все, что нужно?

– Не совсем. – Гадрит щелкнул пальцами двум зомби. – Тащите сюда этот стол.

Зомби выполнили приказ. Я подумал о том, что я могу сделать. Тераэт где-то поблизости: если бы его уже нашли и убили, Дарзин бы этим похвастался. Как только Тьенцо или Тераэт поймут, что все пошло не так, как ожидалось, они приведут императора Санда.

К сожалению, я не знал, сколько времени им на это понадобится, и я был уверен, что мне не понравится то, что произойдет сейчас. Вся хитрость состояла в том, чтобы понять – что именно я могу сделать? Мои магические способности сейчас были ограничены, и даже без талисманов я бы вряд ли одолел двух волшебников уровня де Лора. Кроме того, в комнате находилась вся моя семья, и, следовательно, я мог нанести ей огромный урон. Я вдруг обрадовался тому, что Тьенцо и Тераэт не попали в эту ловушку. Мои враги, похоже, не подозревали об их существовании, и эта мысль почти утешала меня.

– Вот он, похоже, сильный. – Гадрит указал на моего брата Баврина. – Тащите его.

Ходячие мертвецы стали толкать и тянуть моего брата к столу. Он сопротивлялся, словно тоже решил, что его не ждет ничего хорошего. Девье бросился на защиту своего брата.

Гадрит раздраженно взглянул на Девье и указал на него пальцем. Я узнал этот жест и вскрикнул, но было уже поздно.

Скелет моего брата упал на пол, а рядом грудой свалилась его кожа и мышцы.

После этого в зале начался хаос; люди вопили и рыдали. Эту какофонию прорезал голос Гадрита.

– Тихо! – воскликнул он. – Теперь вы понимаете, какую цену заплатят бунтари. Не шумите. – Некромант с недовольным видом повернулся к Турвишару. – Сделай что-нибудь.

Турвишар кивнул, расправил плечи и наклонил голову, чтобы сосредоточиться. Пленники стихли.

Вдруг я понял, что Турвишар не успокоил их. Он сделал так, чтобы из того места, где они находились, не доносилось ни звука. Тот же фокус он применил много лет назад во время поединка с Джаритом.

Гадрит продолжил свою работу. Я осмотрел всех, кто был рядом со мной. Оружия ни у кого я не заметил: волшебники слишком просто умели обнаруживать металл.

Мое внимание к Гадриту вновь привлек внезапно оборвавшийся вопль. Я увидел, что Гадрит склонился над лежащим над столом Баврином. Одна его рука была сжата, словно лапа зверя, над грудью Баврина. Этот жест я тоже видел – в тот раз, когда впервые шпионил за Гадритом. Над грудью Баврина поплыли тонкие полоски света, которые соединились в шар на ладони Гадрита. Баврин забился, а потом затих и больше уже не шевелился.

Гадрит столкнул тело Баврина со стола и поставил на стол хрупкий не ограненный синий кристалл на куске бархата: камень-цали.

– Нет, – сказал я. – Нет…

– Тащите вон того, – Гадрит указал на мастера Лоргрина.

Я вспомнил, что Тьенцо рассказывала про колдовской дар Гадрита: он умеет извлекать души из тел и добавлять их силу к своей собственной.

– Ты не сможешь убить всех! Думаешь, император не поймет, чем ты занимаешься?

Дарзин подошел ко мне и ударил меня ногой в лицо. Перед глазами у меня все побелело, и меня пронзила боль. Я отвернулся и выплюнул кровь. Когда я снова взглянул на Гадрита, он уже убил Лоргрина и поставил желтый камень рядом с синим.

– Знаешь, а ведь он прав, – беззаботно заметил Гадрит, обращаясь к Турвишару. Тот следил за своим отцом с таким невозмутимым выражением лица, словно слушал лекцию о том, чем лучше засевать поля по весне. – Не из каждого получится хороший цали. – Гадрит подумал, а затем снял чары молчания с Тишар. – Привет, милая Тишар. Тебе понравилась карета? Я сделал ее для твоего брата, специально для тебя.

Ванэ-полукровка казалась потрясенной.