Погибель серебряной пустоши

— «Это конец… — прошептал Путешественник, осознавая, что он вызвал нечто, что превосходит даже его замыслы. — Создатель, мать твою, это что за дичь? Так, думаю, мне пора сваливать!»

Багрянец обволок небеса, а земля под ногами начала вибрировать, словно мир сам по себе пытался избежать разрушения…

«Когда тьма вновь обрушивает свое покрывало на мир, каждый шаг становится отголоском давно забытого пророчества. Время спокойствия испаряется, как утренний туман, уступая место тревоге и войне. Люди, демоны, и создания магии вступают в схватки, ведомые страхом и жаждой власти, — произнес старик, что выбрался из своей ветхой лачуги посмотреть на почерневшее солнце. — Но судьба мира не в их руках. Она лежит в душе Избранного, того, кого Божественное выбрало для исполнения высшей цели. Однако, может ли он, видящий суть тьмы и света, выполнить предначертанное или же свернет на иной путь, изменив ход самого бытия? Ведь в этом мире, где свет и тьма сплелись, ничто не есть тем, чем кажется…»

Глава 10. Иллюзия озера серебряной пустоши

— «Хах, старик, не уж то ты все знал?» — спросил незнакомец, выходя из леса с тушой свирепого кабана.

«Кто же почтил нас своим присутствием, давненько не виделись, Хромис! Чего ж ты не заглядывал к своему дедушке так долго?» — обратился старик к нему, забивая целебные травы в трубку.

— «Ну сам знаешь, что приходится сдерживать распространение нежити, — сказал Хромис, скинув тушу животного с плеча. — Так это все-таки конец сего мира? Что ж, ну наконец-то отдохнем на том свете… Ха…»

«Вот же лентяй, — старик, закуривая трубку, отвесил затрещину Хромису. — Ты думаешь, что это прям конец всего? Тебе еще учиться и учиться…»

— «Дедушка, да за что? Я же просто хочу уйти на пенсию! Надоело мне пахать на Церковь Белесого Солнца…» — ответил парень, потирая теменную часть головы.

Клейн и спутники увидели как небо над серебряной пустыней преобразилось в багрянец. Все испугались данного события. Только темный рыцарь осознал всю патовость ситуации. Зловещее зарево разлилось по горизонту, отбрасывая кровавые тени на землю, и даже самые смелые из их группы ощутили страх, будто сама смерть пронеслась над ними.

— «Это… не может быть добрым знаком», — прошептала Адриана, всматриваясь в яркие алые облака. Ее голос дрожал от ужаса перед неизведанным, а глаза выдавали внутреннюю борьбу с нарастающим страхом. Мельгазон стиснул рукоять меча, словно пытаясь таким образом отгородиться от страха, залезающего в его сердце.

Но Клейн не шевелился. Он стоял, хмурясь, взгляд его был прикован к небесам. Багровый свет отражался в его темных глазах, и в его лице было что-то, что остальные не могли понять. Лишь тишина окружала его, словно он давно уже знал, что этот день наступит.

Темный рыцарь, без слов осознав весь ужас происходящего, понимал, что багряное небо — это не просто знак. Это предвестие конца, начало финального акта истории, где каждая ошибка будет стоить жизней. Для него было очевидно: теперь пути назад нет. Любая надежда на спасение мира, на то, чтобы остановить надвигающийся хаос, растворилась, как тающий лед в огне этого багрового неба.

Он медленно поднял меч, и его голос, спокойный, но полный внутренней борьбы, прорезал тишину: «Мы стоим на пороге конца… Возможно, это последний наш день на этой земле».

— «Адриана, Мельгаз, нам нужно спешить! До точки нашего прибытия пол дня пути. Накормите своих ездовых ящериц и подготовьтесь к возможному бою!» — приказал Клейн, доставая карту.

— «Америн, поешь со нами, и на всякий случай держи кинжал при себе», — сказала Адриана, спуская его с ящерицы.

Клейн и его спутники потратили час на подготовку к долгому путешествию. Мальчик, поедая порцию провизии, поднял голову и увидел черное солнце. Америн застыл, забыв про еду, его взгляд был прикован к небу. Черное солнце висело над горизонтом, словно зловещий знак, предвещающий гибель или великое событие. Сначала мальчик не мог поверить своим глазам… Солнце, которое он знал, больше не светило, его свет был поглощен тьмой. Внутри него поселился страх, но что-то в глубине его существа шептало, что это было неизбежно.

— «Наставник…» — начал он тихо, все еще не в силах отвести взгляд.