Погибли без боя. Катастрофы русских кораблей XVIII–XX вв.

Крейсера в случае войны с Японией, должны были действовать на ее путях снабжения, отвлекая на себя часть японского флота. 9 февраля 1904 г. отряд Владивостокских крейсеров: «Россия», «Громобой», «Рюрик» и «Богатырь» под командованием капитана 1‑го ранга Н. К. Рейценштейна вышел в свое первое крейсерство. Из бухты золотой Рог корабли выходили с помощью ледоколов. 11 февраля был потоплен японский пароход. Затем был обнаружен еще один пароход. Усилившийся от зюйд‑вестовых румбов ветер с порывами в 8–9 баллов, сопровождаемый пургой, заставил отряд отказаться от погони за ним.

В 13 часов крейсера легли на курс, ведущий к Корейским берегам, к порту Синпхо. Дальнейшее плавание проходило в условиях жестокого зимнего шторма от зюйд‑веста, постепенно заходившего к весту и норд‑весту. Океанские крейсеры были вынуждены, уменьшив ход, держаться против волны. Иначе в машинах наблюдались перебои. Вода вкатывалась на палубу и заливала каналы орудий, в которых благодаря морозу образовался слой льда, покрывавший нарезы. В большинстве орудий лед заполнил постепенно весь канал. Снаряды, ранее досланные при заряжании орудий до нарезов, нельзя было извлечь, лед же, образовавшийся внутри каналов, не позволял разрядить орудия выстрелом. Практически артиллерия, а следовательно, и корабли оказались небоеспособными.

Шторм нанес некоторые повреждения крейсерам. На «России» снесло выстрел, сорвало железный люк на полубаке, вырвало и унесло за борт с верхней палубы несколько ящиков с запасными частями от орудий. Деревянные верхние палубы местами дали течь, которая вызвала короткие замыкания проводов.

Не обошлось без жертв среди личного состава. Ночью на «Громобое» с кормового балкона был смыт за борт и погиб матрос.

Шторм несколько смягчился утром 12‑го, но снова усилился к вечеру того же дня. Пройдя приблизительно полпути от Цугарского пролива до Корейских берегов залива Браутона, отряд повернул на Владивосток. В результате, намеченный заранее план первой с начала войны операции крейсеров оказался выполненным совершенно неудовлетворительно.

В начале первой мировой войны русский Балтийский флот поставил оборонительное минное заграждение между островом Нарген и Поркалаудом, закрыв вход в Финский залив.

С наступлением продолжительных темных ночей командующий флотом адмирал Н. О. Эссен решил начать активные минные постановки у берегов противника. Первоначально для этой цели были использованы эскадренные миноносцы. Штаб 1‑й минной дивизии разработал детальный план постановки минных заграждений. Полудивизион особого назначения в составе «Генерал Кондратенко», «Охотник» и «Пограничник» должен был поставить заграждение на подходах к Мемелю, а новейший эсминец «Новик» – перед Пиллау.

31 октября 1914 г. в 7.30 эсминцы вышли с рейда у Вердера. Пройдя маяк Люзерорт, корабли, увеличив ход до 20 узлов, направились вдоль побережья к Мемелю. К 20 часам ветер усилился до 4 баллов. Размахи бортовой качки достигли 15°. На эсминце «Генерал Кондратенко» вышел из строя один котел, вследствие чего пришлось уменьшить ход полудивизиона до 17 узлов. Ударами волн и ветром были сорваны брезент и специальные клеенчатые чехлы, предохранявшие мины от воды, из‑за чего сахар в предохранителях некоторых мин растаял и они стали опасными для постановки. Но, несмотря на все эти трудности, русские моряки продолжали выполнять поставленную задачу.

К 21 часу ветер и волна усилились настолько, что командир полудивизиона был вынужден принять решение ставить мины против волны, начиная с северной точки заграждения. Выставив 105 мин, полудивизион, увеличив ход до 17 узлов, отправился в базу.

Эсминец «Новик» до 18.00 следовал вместе с полудивизионом, затем отделился от него и увеличив ход до 24 узлов направился к назначенному ему месту постановки. Однако удары крупных волн были настолько сильны, что пришлось уменьшить скорость хода до 21 узла. Но и при этом размахи бортовой качки временами достигали 36°, у пяти мин лопнули походные крепления и они соскочили с рельсов. Считая, что в условиях дальнейшего ухудшения погоды (барометр продолжал падать) вряд ли удастся осуществить постановку мин, командир «Новика, не дойдя 28 миль до места, повернул на обратный курс и 1 ноября, почти одновременно с полудивизионом, вернулся в Моонзунд.

Таким образом, задача, поставленная перед эсминцами, была решена не полностью. Сильный ветер и большая волна не только мешали постановке мин, но и делали их опасными для кораблей‑постановщиков. Кроме того, сильная качка при наличии большого количества мин на палубе затрудняла эсминцам при встрече с противником использование артиллерийского и торпедного оружия.