Погоди, я пойму

- Я сейчас буду готова, - только и сказала она, демонстративно потирая то место, где его пальцы грубо сжали ее нежную кожу. Но глаза при этом так и полыхнули презрением. Ну и что с того? Такого человека, как Юджин Фрейзерс, не пронять каким-то взглядом. Зато этот бесчувственный болван впервые увидит ее в новом купальнике, который сам же и купил ей. Разглядывая себя в зеркале, Саманта чувствовала себя почти совсем голой. Ей бы хотелось быть повыше ростом, с более длинными ногами и пышными грудями, как у девушек из "Пентхауса". Да к тому же ей, черт побери, приходится надевать эту ужасную штуку на плечо.

Как бы там ни было, Юджин едва скользнул по ней взглядом, когда она появилась из своей спальни, и ничего не сказал по поводу купальника, верх которого едва прикрывал ее груди, а низ демонстрировал чуть ли не все ее женские прелести.

Сам он надел черные плавки, подчеркивающие его мускулистые бедра и плоский живот.

И Саманта сосредоточила свое внимание на каменных ступенях, ведущих на пляж отеля, чтобы не смотреть на его мужские достоинства, рельефно обтянутые плавками.

Они оказались одни на пляже в этот ранний час, хотя к десяти часам уже стало жарко. Юджин растянулся на песке, закинув руки за голову и не глядя в ее сторону. Саманта села в нескольких футах от него и принялась втирать в ноги крем для загара. Ее внимание было приковано к мускулистому телу мужчины, распростертому совсем близко от нее. Когда он перевернулся на живот, положив голову на руки, она неизвестно почему вскочила, уронив тюбик с кремом.

Что если она слишком разозлила его вчера вечером, когда он воспринял ее поцелуй не как неуклюжую благодарность за чудесное времяпрепровождение, а как попытку подразнить его?

Задетое самолюбие этого высокомерного типа может заставить его забыть о данном обещании! А если он только дотронется до нее, то .. От одной этой мысли у Саманты напряглись мышцы живота. Ее тревожные размышления были прерваны словами Юджина.

- Ты не намажешь мне спину кремом? - спросил он безразличным тоном.

Саманта затаила дыхание. Ей было хорошо известно, что Юджин прекрасно понимает, как действует на нее его близкое присутствие! Набравшись мужества, она опустилась на колени рядом с его загорелым торсом и выдавила змейку крема вдоль спины, остановившись на том месте, где поясница переходила в узкие бедра. Вне всяких сомнений, ей нравились эти бедра - не округлые, как у некоторых мужчин, а крепко сбитые и мускулистые.

- Я успею изжариться, прежде чем ты меня намажешь, - заметил Юджин, и впервые за это утро она уловила шутливую интонацию в его голосе.

Саманта справилась с дрожью в руках и принялась втирать крем в теплое тело. Она попыталась сохранять безразличие, но когда ее пальцы дотрагивались до мускулов, реагирующих на ее прикосновения, сердце у нее начинало биться чаще и где-то внутри разгорался огонь нестерпимого желания, грозивший вырваться из-под контроля трезвого рассудка.

Она хотела остановиться прежде, чем он заметил ее состояние, но почему-то не могла сделать этого. Вся ее решимость не уступать ни под каким предлогом, не уподобляться всем тем женщинам, попавшим под воздействие чар сенатора Юджина Фрейзерса, незаметно уходила в небытие.

- А теперь моя очередь, - сказал он.

- Нет, я уже...

- Но спину-то ты не натирала. - Юджин взял из ее одеревеневших пальцев тюбик, и она покорно вытянулась, уткнувшись лицом в расстеленное полотенце. Он оседлал ее, расстегнул застежку купальника на спине и, не обращая внимания на яростные протесты, принялся втирать крем в нежную кожу. Саманта была не в силах пошевелиться, ее бедра оказались сжатыми сильными ногами Юджина, а его рука скользила по спине от плеч к бедрам и обратно.

У девушки перехватило дыхание, возбуждение угрожающе нарастало. Сердце билось так громко, что, казалось, заглушало шум морского прибоя. Ей вдруг нестерпимо захотелось, чтобы все загорелое мускулистое тело Юджина оказалось прижатым к ней. Чтобы он обнял ее крепко-крепко.

Но когда его ладонь скользнула ей под мышку, туда, где начиналась грудь, она вздрогнула, словно от удара электрическим током. Однако ей не оставалось ничего другого, как только лежать с замирающим сердцем, ощущая пальцы Юджина, добирающиеся до сосков и пробуждающие их к жизни.

- Юджин...- Его имя в ее устах прозвучало наполовину стоном, наполовину мольбой.

- Клянусь, ты хочешь меня, - прошептал он ей на ухо.

Саманта и впрямь мечтала, чтобы эти нежные прикосновения длились вечно.

- Да! - выговорила она. - Я хочу тебя! - Слова вырвались неожиданно для нее самой.- Но я буду ненавидеть тебя... за то, что ты сделал меня такой, как все... кто был до меня.

Вес мужского тела, прижимавший ее бедра к песку, внезапно исчез. Саманта повернула голову и увидела, что он стоит над ней, упершись сжатыми кулаками в бока. Его губы были плотно сжаты.

- Я хочу искупаться,- наконец резко бросил он. - А потом пойдем собирать вещи.