Погоня

— Чего с ней советоваться? — вопросом ответил Мустафа. — Пожалуй… Пожалуй, я куплю. Но мне не нужно биде. И ванная не нужна. Только унитаз и раковина. И еще золотые панели на стенах. И чтобы музыка играла.

В торговом зале было прохладно. Радченко, еще не веря в удачу, с чувством тряхнул сухую и узкую ладонь клиента. Затем залез в компьютер, распечатал и заполнил квитанцию.

— Вы приняли единственно правильное, мудрое решение, — сказал он, снова завладев рукой Мустафы. — Решение важное и ответственное. Я вас поздравляю. От души, от сердца. Рад за вас. Очень рад.

— Да, не каждый день такие скидки, — ответил Мустафа.

Дик говорил, что Мустафа относится к той категории людей, которые долго щупают товар, спрашивают о цене, о чем-то думают, просчитывают варианты, но никогда ничего не покупают. Дик был уверен, что Мустафа еще год будет приходить в демонстрационную комнату, сидеть там и слушать музыку. Но так и не решится выложить деньги.

Мустафа посмотрел на цену, стоявшую внизу квитанции, и поставил неразборчивую подпись. Сам собой из кармана выполз огромный бумажник из бардовой кожи с золотыми уголками, Мустафа запустил в него руку и выудил толстую пачку наличных. Он клал двадцатки на стойку и, считая купюры, беззвучно шевелил губами.

Глава двенадцатая

Две машины, которые были нужны боссу, «Кадиллак» и «Мустанг» Тухлый через своих людей нашел на отрытом аукционе, который проводили в одном из пригородов Сент-Луиса. Мероприятие открывали в пятницу в девять утра и заканчивали в воскресенье вечером. Торги начинались сегодня в час.

Тухлый со своим ближайшим помощником Сэмом Кротким, обосновавшимся в Америке десять лет назад, накануне приехал на машине из Нью-Йорка. Они переночевали в гостинице, утром плотно позавтракали в итальянском ресторане и отправились по делам.

Пригород, где проводили аукцион, был застроен приземистыми зданиями складов и ангаров, жилых домов тут не было. Сэм остановил машину на стоянке возле одного из таких ангаров. Они заплатили по пять долларов с носа и стали осматривать машины, выставленные внутри помещения.

Затем они вышли на асфальтовую площадку на задах ангара, огромную, как взлетное поле аэродрома. Еще не было десяти, но солнце уже палило нещадно. Здесь были беспорядочно расставлены сотни полторы раритетных автомобилей, самых разных. Начиная от бронемашины, на которой перевозили деньги из магазинов в банки еще до начала Второй Мировой войны, до огромных «Кадиллаков» начала семидесятых. Хозяева оставляли открытыми машины и уходили, таков порядок. Особняком стояли европейские машины, «Ролс-Ройс» в приличном состоянии, парочка «Феррари» и «Порше». Цены низкие, но покупателей не видно.

Тухлый начал осмотр с дальнего конца поля, он переходил от машины к машине, распахивал дверцы и залезал внутрь. Сэм плохо переносил жару. Поначалу он весело помахивал портфельчиком с наличными и шагал бодрыми шагом. Но на солнцепеке при температуре в сто два градуса по Фаренгейту, быстро сник и растаял, как сливочное мороженое.

Сэм надел темные очки, глубже надвинул на глаза козырек соломенной шляпы и задышал часто и неглубоко. Иногда он останавливался, проводил носовым платком по лицу, блестевшему от пота. В своих перстнях с камушками, толстой золотой цепочке он выглядел старомодно, как персонаж, попавший в наше время из восьмидесятых годов прошлого века.

Сэм рассматривал бумаги, прикрепленные к лобовому стеклу каждой машины, и читал вслух текст.

— Кадиллак Эльдорадо, семьдесят второй год. Три владельца. Пробег тридцать шесть тысяч миль. Цвет серебристый. Стартовая цена шесть тысяч шестьсот. Да, отличная цена. Но это нам не нужно.

Белый «Форд Тандерберд» шестидесятого года, который заказывал босс, был в отличном состоянии, машина только один раз сменила владельца и пробежала всего сорок тысяч. Тухлый открыл дверцу, занял место в водительском кресле. Он подумал, что машины тех лет сделаны с любовью и чувством стиля, чего не скажешь о современных таратайках. Тухлый заглянул в багажник, используя зеркальце на длинной рукоятке, осмотрел днище. Но тут зазвонил мобильный. Звонил Моня, тот самый гангстер из Нью-Йорка.

— Мой человек в аэропорту Кеннеди выяснил, что юрист с девчонкой прилетели в Нью-Йорк примерно три-четыре недели назад, — сказал Моня, по телефону он не называл имен и фамилий. — Теперь осталась самая малость — найти их. Найти человека в этом городе на так просто, город слишком большой.

— Он проколется на какой-нибудь ерунде, — ответил Тухлый.

И подумал, что Радченко наверняка познакомится или уже познакомился с кем-то из русских. Ему понадобится помощь или совет, — иначе невозможно. А среди русских у Мони много осведомителей. И в полиции тоже есть свои люди.

— Пока он не прокололся, — ответил Моня. — Ну, подождем немного. Я говорил со своими ребятами из Майами и Сан-Франциско. Юриста и девчонку ищут.