Погоня

Дробыш, затянувшись сигаретой, вдруг закашлялся. Он глядел на собеседника, стараясь понять, шутит он или говорит серьезно. Девяткин вытащил из кармана фотографию, сделанную сегодня и напечатанную на принтере, и положил ее на скатерть. Дробыш взял карточку, поднес ближе к глазам. Инна сидела на стуле и держала перед собой вчерашнюю газету.

— Это ваша падчерица, исчезнувшая два года назад. А не та девочка, что играла роль Инны последнее время.

Девяткин запустил руку под пиджак и убедился, что перепонка подплечной кобуры расстегнута. Предохранитель пистолета выключен, а курок на боевом взводе. Если что не так, достать оружие можно за секунду.

— Да, это Инна, — сказал Дробыш. — Она изменилась. Повзрослела. Такая серьезная… Два года с лишним. Это срок. Как будут развиваться события в дальнейшем? Меня вызовут, допросят? И так далее?

— Можно обойтись без официальных мероприятий. Это в наших силах. К чему разводить бумажную канитель. Я пришел, чтобы договориться. По-хорошему.

Подошел официант поставил на стол графин с холодной водой, тарелку с кружками колбасы и ломтиками сыра, порцию котлет с гарниром и стаканы с коньяком. Отодвинув фотографию, Дробыш поднял стакан, понюхал и пригубил.

— Дрянь, но пить можно, — он поковырял вилкой котлету, но есть не стал. — В моей коллекции есть коньяки по сорок штук за бутылку. Это питьевые коньяки, ими я угощаю друзей. А еще есть коллекционные, подороже. Для гурманов. Не хотите попробовать? Это приглашение на ужин. Скажем, в ближайшее воскресенье.

— Приглашение принято, — Девяткин поднял стакан. — Девочка сейчас в Москве. На квартире одного знакомого. Я думаю, все можно устроить следующим образом. Мы договоримся о встрече. Я передам вам Инну, как говориться, из рук в руки. Но вы пообещаете, что с ней ничего не случится. Дадите мужское слово. А я сделаю так, что по официальной версии, девочка сама вернулась к вам. Побегала, побегала… И решила, что на свете нет ничего лучше родного дома. А отчим — человек своенравный, но ей не враг. И к тому жене не жадина. Это будет наша с вами общая версия, для широкой общественности. Версия, удобная вам.

— Как вы все узнали?

— Ну, о чем не знал, о том догадался, — Девяткин насадил на вилку кусок мяса. — Не хочу называть имена людей, которые прятали девочку, помогали ей. И вы у нее не выпытывайте. Это будет частью нашего договора.

* * *

Вечером Тухлый попал на вечеринку, которую для друзей устраивал Сэм Кроткий. Но скопление чужих людей, пристающих с идиотскими невежливыми вопросами, быстро утомило, а водка не лезла в горло. Он хотел посидеть на балконе, глазея на молодую луну, повисшую наш шпилями небоскребов, но там какой-то незнакомый мужик тискал женщину. Отправился в ванную, чтобы запереться и покурить в одиночестве. Но в ванной кто-то блевал. Тогда Стас вызвал такси и уехал.

Целый час он пялился в телевизионный экран и прикидывал, как скрасить пустой вечер, который предстояло провести в этой квартире, чужой и неуютной. Наконец он решил позвонить старой подруге по имени Маша. Она приехала через полтора часа.

Когда Маша заперлась в ванной комнате, чтобы принять душ, Стас проветрил содержимое карманов ее плаща и сумочку. Так, на всякий случай. Машу трудно заподозрить в сотрудничестве с ФБР, но он не видел ее целую вечность, а со временем привычки и убеждения людей меняются. В прошлый раз, а это было года три назад, он нашел в сумочке проездной билет, тощий кошелек с мелочью, дебитовой банковской картой и пару пузырьков с лекарствами от сердца.

Микрофона или записывающих устройств он не обнаружил и в этот раз. Все осталось по-старому. Маша, как и раньше, ездила на метро и автобусах, покупая недельный проездной билет, пользовалась дебитовой карточкой, ее плащ был немодным и заношенным. И еще: пузырьков с лекарствами прибавилось.

Через сорок минут они лежали на широкой кровати, застеленной шелковыми простынями, пили вино и болтали о всяких пустяках.

— Ты не меняешься, — сказала Маша. — По-крайней мере внешне. А занимаешься чем?

— Все тем же: здесь купил, там продал… Хлопот много. Но какие-то крошки и мне перепадают.

— Значит, по-прежнему торгуешь залежавшимися продуктами?

Стас знал Машу еще с молодых лет. Когда-то у них завязался бурный роман, чувство оказалось настолько глубоким, что Стас сдуру стал подумывать о женитьбе. Помнится, он назначил Маше свидание, чтобы поговорить о главном. Была весна, грязь, лужи. Он ждал ее в проходном дворе возле молодежного кафе. А когда Маша появилась, он вырос перед ней, вынырнув из-за угла. Взял кисть ее руку, прижался к ней губами и опустился на колени. Прямо в грязную лужу. Это не был порыв души, скорее, артистический жест, рассчитанный на впечатлительную Машину натуру.