Погоня

Когда снова зазвонил телефон, Тухлый вдруг забеспокоился. На этот раз говорил ближайший компаньон босса Павел Стороженко.

— Старик уже звонил тебе? — спросил Стороженко, забыв даже сказать «здравствуй».

— Дядя Витя еще не протрезвел?

— Стас, дела плохи, босса убили, — Стороженко выдержал длинную паузу, давая возможность собеседнику прийти в себя. — Я еще не знаю всех подробностей, но теперь они не имеют большого значения. Наш человек в полиции сообщил, что стрелял один псих. Этого придурка пришили на месте. Но от этого не легче.

— То есть как?

— Я же говорю: какой-то придурок стрелял в босса. Почти в упор, несколько выстрелов. И все. Босса привезли в больницу уже мертвым. Ты сейчас где?

— Надо разобраться с этими деятелями. Ну, юристом и девчонкой. Ты разве не в курсе?

— В курсе, разумеется, — ответил Стороженко. — Но после смерти босса нам ни к чему эта девчонка. И этот юрист тоже. С девчонки больше не получишь ни цента. Понимаешь, все изменилось, весь расклад?

— Понимаю, — ответил Тухлый.

— Тогда так. Надо чтобы ты немедленно отправился в аэропорт и взял билет на первый же рейс до Москвы. Смерть хозяина осложнит некоторые вопросы. Многие захотят потеснить нас с рынка прямо сейчас. Воспользоваться моментом и нанести еще один удар. Я не могу говорить открытым текстом, но, надеюсь, ты и так все понимаешь. Слух, что босса не стало, уже прошел. Я буду ждать тебя, Стас. Ты меня слышишь?

Тухлый подумал, что Стороженко человек тертый и опытный, у него связи на самом верху, среди больших чиновников, и среди московских гангстеров. Еще он умеет считать деньги, говорить и договариваться с людьми, он прижимист, но не жаден. Он как раз тот человек, на которого можно положиться. Босс знал, что Староженко не подведет, поэтому поднял его наверх, сделал компаньоном. Но до босса этому парню еще далеко.

— Конечно, слышу. Черт побери…

— Езжай в аэропорт, — повторил Стороженко. — Я жду тебя.

— Понял, — ответил Тухлый. — Я так и сделаю.

Он опустил трубку в карман, закрыл глаза и пару минут просидел так, испугавшись, что и его голос задрожит, а слезы брызнут из глаз, словно у ребенка. Сэм Кроткий тоже молчал, кажется, он понял все. И впал в состояние прострации. Он вытянул вперед руку, и стал смотреть на внешнюю сторону ладони, где была татуировка паука. Сэм сжимал и разжимал кулак, паук шевелил длинными лапками словно живой.

— Босса грохнул какой то, — Тухлый длинно выругался. — Стороженко сказал, что надо в Москву срочно лететь. Какие-то разборки намечаются.

— И что ты решил? — спросил Сэм Кроткий.

— Мы закончим с Радченко, — ответил Тухлый. — Тогда я улечу. Но не раньше. Я дал боссу слово. И слово сдержу.

Время тянулось медленно, играло радио, косой дождик сек по крыше и лобовому стеклу. Уже под утро, когда начало светать и стала видна расплывчатая линия горизонта и тяжелые грозовые тучи, висевшие над ней, раздался звонок, которого ждал Тухлый. Тихий голос сообщил, что вся компания находится примерно в двадцати милях восточнее хайвея, на частной ферме.

Машина, взятая в прокат, стоит за сенным сараем, Радченко и девчонка в доме. На дорожной развилке перед въездом на ферму большой рекламный щит риэлторской фирмы «Ремикс». На щите большими синими буквами написано, что здесь продается шестьдесят акров земли. Именно эта ферма и выставлена на продажу.

Закончив телефонный разговор, Тухлый, пребывавший в самом гнусном подавленном настроении, немного оживился. Он сказал, что информация к нему стекается только первосортная, потому что он платит осведомителям, сколько те спросят, без торга. И даже больше. Он приказал Сэму Кроткому развернуть машину и возвращаться на ту дорожную развилку, которую они недавно проехали.

* * *

Радченко остановил машину возле большого светлого дома, стоявшего на холме. Он вылез из салона и огляделся. Дождик едва накрапывал, ветер стих, потеплело. Внизу расстелилась бесконечная равнина, занавешенная туманом. Ночная мгла расступилась, небо сделалось пепельно-серым.

На высокое крыльцо с покосившимися перилами вышел человек в кепке и черном дождевике. Это был мужчина лет пятидесяти пяти, худой, с вытянутым лицом, серыми водянистыми глазами. Он представился Алексом, сказал, что кровати застелены, гости могут заходить в дом и отдыхать. Радченко объяснил, что двое друзей уже спят в машине, сейчас не хотелось бы их будить.

Алекс ответил, что машину можно поставить под навес сенного сарая. И раскрыть дверцы, друзья смогут спать дальше. Если же они проснуться, в сарае есть большая комната, там двухярусные кровати, свежее белье и вода подведена. Радченко поблагодарил за хлопоты, сунул Алексу деньги. Вернулся к машине, отогнал ее под навес.

Последним выбрался Боб, пошатываясь, он вошел в сенной сарай, разделенный надвое дощатой перегородкой, хотел пойти в комнату следом за братом, но передумал, опустился на пол из неструганных досок. Прислонился спиной к стене и закрыл глаза.