Погоня

— У него с отцом, похоже, девяносто процентов Майами куплено, и их влияние не останавливается на этом. — Я оторвал взгляд от файла и посмотрел на Беккета. — Но в свете всего этого дерьма, есть еще несколько хороших, заслуживающих доверия людей.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я в надежде.

— У меня тоже есть некоторые связи. И я могу заверить тебя, что мистер Хеллман и его отец находятся под подозрением, — сказал Ноксвилл. — Но, Эш, ты должен знать, что твоя девушка не исчезла с их радаров.

— Что ты имеешь в виду? — мой недавний гнев вспыхнул снова.

— Он не отказался от того, чтобы найти ее, — сказал он, скрестив руки над грудью. — У него есть люди, которые ежедневно ищут ее. Он не из тех людей, которым нравится проигрывать, и для него необходимо подчинить и победить Кинсли.

Глава 37

Кинсли

Когда проснулась, я оказалась одна, и за панорамными окнами, выходившими на восточную сторону спальни, было темно. Я сразу почувствовала пустоту. Я заснула в объятиях Эштона, он крепко обнимал меня и шептал снова и снова, что любит и будет защищать меня, обеспечивая необходимую мне безопасность.

Я никогда не говорила, что тоже его люблю.

Мне хотелось кричать об этом, но я не могла произнести эти слова.

Но в тот момент я поняла, что должна рассказать ему. Я хотела, чтобы он знал, что то, что он дал мне и продолжал давать после всего, что мы пережили, значило намного больше, чем я могла бы выразить.

Встав с постели, я тихо пошла по коридору в поисках Эштона. Подойдя к большой комнате, я услышала успокаивающие, мягкие звуки расслабляющей мелодии. Голос женщины пел завораживающе, но печально. В комнате было темно, что позволило мне скрыться в тени коридора и наблюдать за разворачивающейся передо мной сценой. Эштон стоял напротив большого окна спиной к комнате. Он держал в руке маленький бокал с чем-то, и свет, падающий в окна, подчеркивал его лицо. Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и понаблюдать за его красотой.

В Эштоне Монтгомери, казалось, сосредоточилась вся сила природы. Он доминировал в любом пространстве, в котором находился, заставляя всех вокруг чувствовать себя посредственными. Это было действительно одной из самых прекрасных вещей, которые я когда-либо видела, и очень отличалось от всего, что я когда-либо испытывала.

Не в состоянии больше сдерживаться, я вошла в комнату, и он повернулся ко мне лицом, как будто почувствовал мое присутствие. Улыбка, касающаяся уголков его губ, наполняла меня спокойствием, я подошла к нему и положила руку ему на грудь.

— Как спалось? — спросил он, лаская мою щеку своей теплой ладонью.

— Спасибо, — сказала я, не отвечая на его вопрос.

— За что? — он опустил руку к бедру и вопросительно посмотрел на меня.

— За все. — Внезапно благодарность к нему переполнила меня, и я не знала, с чего начать. — За то, что был таким настойчивым в начале и не оставил мне выбора, кроме как принять то, что между нами было, что мы не могли игнорировать. За то, что отвечал на мою дерзость и рассматривал ее как еще один повод любить меня.

Он улыбнулся, но я не стала затягивать паузу, чтобы позволить ему сказать что-то в ответ. Я должна была закончить.

— За то, что был таким удивительным человеком, хотя иногда и расстраивал меня. Ты придал мне уверенности, о существовании которой я не подозревала. И хотя я солгала и почти разрушила все между нами, ты все равно предпочел любить меня. И это значит для меня больше, чем я могу выразить. — Я была на грани срыва, но сдержала слезы и продолжила, как всегда.

— Но ты... — Я приложила палец к его губам.

— Сегодня утром ты сказал, что любишь меня. — Он кивнул. — Мне нужно, чтобы ты знал, что я так сильно люблю тебя, что мне страшно думать о том, чтобы жить без тебя.

— Я никуда не уйду, — сказал он под моим пальцем, и я не смогла сдержать улыбку. Он обернул руку вокруг моего запястья, и прежде чем убрать мою руку с губ, поцеловал кончик моего пальца.

— Я буду с тобой несмотря ни на что, — заверил он меня. — Мы справимся, и, в конце концов, ручаюсь, ты освободишься от этого мудака.

Я бы хотела, чтобы Эштон обладал такой властью. Жизнь стала бы намного проще, если бы он мог разоблачить Джейса и Брюса. Но вместо того, чтобы спорить, я оставил эту мысль.

— Ничто и никто не разлучит нас, Кинсли, — прошептал он, наклонившись ближе. — Только ты и я, детка.

Я видела, что он говорит серьезно. Он верил в то, что говорил, и было трудно не начать верить им самой. Даже если это была еще одна иллюзия, которую я создавала в своей голове, я решила жить ею. Я хотела почувствовать, что Джейс больше не властен надо мной.

В тот момент, когда губы Эштона коснулись моих, я прислонилась к нему в поисках поддержки. Я почувствовала вкус виски, оставшийся на его губах, и от прикосновения его языка к моему у меня задрожали колени.

С самого начала наших отношений он был очень страстным, и мы были в разлуке несколько дней. Отсутствие близости повлияло на нас обоих, и в этот момент я знала, что нам просто необходимо почувствовать друг друга.