Погоня за «оборотнем»

— Он мучился от сильных болей и поэтому принимал много наркотиков. Он искал все более сильнодействующие успокаивающие средства, и таким средством на некоторое время стал героин. До тех пор, пока он не стал употреблять его в таких количествах, что не только убил боль, но и себя самого.

— Тогда почему ты с ним поехала в Калифорнию?

— Я не то, чтобы с ним поехала. Я сопровождала его на его же похороны.

— Его родители там жили?

— Его родители умерли. У него был брат и две или три сестры. Они хотели похоронить его с родными.

— А в каком городе?

— Кэролин, почему ты задаешь так много вопросов?

— Я хочу знать. Вот почему.

— Барстоу. Это нигде. В пустыне.

— Ты из-за него пошла в полицию?

— Он стал причиной.

Помолчав немного, Кэрри сказала:

— Я иногда думаю — если бы ты и папа не встретились, если бы ты и он женились на других и у вас были бы дети, они были бы как-нибудь похожи на меня, эти дети, или совсем не похожи, или… Что случилось?

— Ничего.

— Но ты плачешь.

— Я буду скучать без тебя, вот и все.

— Мне тебя тоже будет не хватать, мама.

* * *

Лежа на удобной кушетке, головой и ногами на подлокотниках, Гарри Кельнер, одетый в белый, спортивного покроя пиджак, голубую майку, белые брюки, в сандалиях на веревочной подошве, с золотыми часами на руке, с зачесанными пятерней волосами и бакенбардами, был похож на Дон Джонсона хромоногого — раннего Дон Джонсона, у которого не появилась еще седина. Но впечатление портил белый пудель, спящий у Кельнера на животе.

— Знаешь, что толкнуло меня стать «певчей птичкой»? — спросил Кельнер. — «X» никогда об этом не спрашивает.

«X», — догадалась Сюзан, — было начальной буквой фамилии Хемингуэй, рабочего имени Барнса.

— Он думает, что это из-за того, что мне грозил двадцатник в тюрьме, но вся причина в том, что у меня СПИД. Через год, два, три — кто знает — я буду покойным великим Гарри К., поскольку все, на кого я напел, придут искать меня.

Если Гарри был «голубым», зачем тогда здесь эти плакаты с обнаженными девицами? Чтобы отвлечь подозрения клиентов-наркоманов? Это выглядело довольно смешно: наркоманы не хотели получать «зелье», так или иначе убивающее их, от человека, возможно зараженного СПИДом.

— Расскажи мне о Ките.

— Я уже рассказывал «X».

— Теперь расскажи мне.

— Я помогал одному парню составить его фоторобот. Вот как он выглядит.

Сюзан ждала. Подумав немного, Кельнер хлопнул ладонью по колену:

— Как я уже говорил «X», месяц, а может, полтора, назад мне позвонили. Звонил один хлыщ, прибывший из Нью-Йорка. Он хотел заполучить имена «мулов», нелегально провозящих наркотики из Мексики, и спросил, могу ли я оказать ему содействие. Он сослался на заслуживающих доверия людей, был готов заплатить за посреднические услуги, а я как раз знал кое-кого, кто искал работенку, связанную с частыми поездками на восточное побережье. Как я уже говорил «X», роста он среднего, худощавый, хорошо одетый, платиновый блондин, глаза карие, как мне кажется. Он представился Китом, но кто, черт возьми, представляется своим подлинным именем? Это все, что мне известно. Он здесь быстро появлялся и так же быстро исчезал.

— А кто «мул»?

Кельнер покачал пальцем из стороны в сторону:

— А к этой песенке я слов не знаю. Этот парень — мой друг, мы вместе рисковали, я дал ему работу «мула» в качестве услуги и не хочу подводить его под монастырь.

— Люди Кита ухлопали агента, Гарри. Я хочу достать их, а не твоего «мула», но он — связующее звено.

Кельнер немного поиграл когтями собаки.

— Он поймет, что я его выдал.

— Конечно же узнает, Гарри. Я вхожу в игру, и мне необходимо некоторое доверие. Твое имя будут произносить по всему городу.

Кельнер утвердительно кивнул головой:

— Ты именно поэтому припарковала колеса прямо перед домом?

Ее «колеса» являли собой «тестароссу» чисто голубого цвета, взятую Сюзан напрокат в местной конторе федерального бюро Лос-Анджелеса. Машина была конфискована во время облавы на причале в Палос-Вердес. Машина крепилась на шлюпбалках яхты. Хозяин использовал яхту для контрабанды наркотиков, а машину — для поездок во время стоянок.

— Именно поэтому. И именно поэтому ты организуешь мне приглашение на некоторые вечеринки, когда я буду находиться здесь. Так кто же «мул»?

Кельнер снова стал перебирать собачьи когти.

— Мне не хочется тебе говорить.

Сюзан достала обтянутую черной кожей записную книжку из сумочки и бросила ее Кельнеру, неожиданно разбудив собаку.

— Можешь не говорить. Напиши.

Кельнер вздохнул и записал имя и фамилию партнера.

— Адрес тоже.

— Он никогда не бывает на одном месте.

— Гарри, каким бы ни был у вас с Барнсом уговор, его можно расторгнуть. Кто знает? Может, для кое-кого со СПИДом в тюрьме как раз подходящий климат. Может быть, проживешь там долгое время.

Кельнер снова что-то черкнул в записной книжке, вставил ручку в колпачок и кинул записную книжку Сюзан.

«Тед Скэлли. Спрюс-Колорадо».

— Что скрывается за тем, что этот парень совершает частые поездки на восточное побережье?

Кельнер сделал вид, что не расслышал.

Сюзан встала.

— Организуй мое появление на вечеринках, Гарри. Я устроилась в Беверли-Хилз.

* * *