Погоня за сокровищем

Грязно выругался Красавчик, прорычал нечто невразумительное Мельник, зашипел в ярости Дин, только Бонг молчал, оценивающе рассматривая Тину.

— Не тронули, — негромко сказал он. — Она скучает и хочет сюда.

— Точно? — с пристрастием спросил дочь Лоет.

— Да, папенька, — кивнула она.

— Да цела твоя дочь, Лоет, — усмехнулся Ржавый, появляясь рядом с девушкой. — Я слово держу.

Мадемуазель Лоет перестала плакать, зло стерла слезы, косясь на пирата, но промолчала… пока. Нажаловаться она решила, когда будет рядом с отцом и своими друзьями. Сейчас же это было пустым занятием. Они разозлятся, но сделать все равно ничего не смогут, пока Тина в руках пиратов. Урсус негромко хмыкнул, то ли оценив молчание девушки, то ли отгадав ее замысел.

— Что дальше? — спросил он, глядя на Лоета.

— Ждем, — коротко ответил тот.

— Чего ждем? Когда Бес сам укажет нам путь к сокровищам? — пират начинал раздражаться, понимая, что капитан «Счастливчика» знает гораздо больше, чем сказал.

Когда невинные рыдают,
Будь осторожен, тайный друг.
Морские стражи поджидают
Тебя в свой смертоносный круг.

— Что? — Ржавый изумленно уставился на Альена, чей взгляд был направлен на Тину. — Что он сейчас сказал?

— Стишок какой-то, — пожала плечами мадемуазель Лоет и мстительно осклабилась. — Умник умеет говорить загадками.

— Он — Умник? — пират подался вперед, рассматривая Литина, после усмехнулся. — Да, можно было догадаться. Умный и очень красивый. Так это твой дружок?

Тина не ответила. Она улыбалась, глядя на молодого человека, продолжая вместе с ним:

Когда потоки слез отхлынут,
Узришь тогда желанный путь.
Следы мгновенья быстро стынут —
Все это важно, не забудь.

Урсус Вард резко развернулся к ней, вцепился пальцами в локоть и прошипел:

— Что это? О чем вы говорите?

— Просто стишок, — отмахнулась мадемуазель, вырывая локоть из жесткого захвата. — Считалочка.

— Считалочка? — ледяным тоном переспросил Ржавый. — Отчего у меня чувство, что меня водят за нос?

— Не знаю, — усмехнулась Тина. — Может, у тебя просто чувствительный зад?

Пират скрестил руки на груди и недобро усмехнулся.

— Дерзишь, маленькая? Думаешь, что близость папаши и дружка тебя избавит от наказания?

— Я думаю, что глупо рушить шаткое доверие за несколько шагов от сокровищницы Ларса Биглоу, — невозмутимо ответила она. — Мой папенька не отличается долгим терпением и кротким нравом.

— Как и я, — с нажимом произнес Урсус и снова повернулся к бригу, с борта которого все это время следили за ним и мадемуазель Лоет. — Чего мы ждем, Одноглазый?

— Увидишь, — равнодушно ответил Вэй и отошел от борта.

Выбора не было, и вскоре обе команды разбрелись в разные части своих кораблей, предаваясь лености ожидания. Заметно нервничали только капитаны. И если Лоета выдавали только желваки, двигавшиеся на скулах, то Ржавый мерил палубу чеканными шагами, временами бросая настороженные взгляды на девушку, не сходившую со своего места, и молодого человека, стоявшего напротив нее на втором корабле. И пусть они молчали, но ощущение диалога так и витало в воздухе.

Не выдержав, Вард приблизился к Тине и встал рядом, изучая взглядом Альена Литина. Затем повернулся к мадемуазель Лоет и уверенно сказал:

— Он знает больше, чем ты мне сказала. Этот стишок, повтори его.

— Я не люблю стихи и не запоминаю их, — ответила она.

— Но ты говорила вместе с ним, — возразил Ржавый.

— Всего лишь повторяла за ним, — произнесла Тина.

Пират опять смотрел на Альена исподлобья, покусывая губы.

— Умник, повтори свой стих, — потребовал он.

— Мы не представлены друг другу, — ответил Альен, — и ваш фамильярный тон мне не нравится.

— Что за салонная дурь в море? — скривился капитан Вард.

— И тем не менее, — упрямо повторил Литин.

— Повтори стишок, — снова потребовал пират, но молодой человек проигнорировал его. — А если я сверну ей шею?

— Тогда мне и вовсе не будет смысла отвечать вам, — ледяным тоном произнес Альен, впервые посмотрев на Ржавого.

Взгляды двух мужчин встретились, и Тине показалось, что воздух заискрился, словно скрестились два клинка.

— Дьявол, — первым сдался пират, желчно велев девушке: — Представь меня своему приятелю.

Мадемуазель Лоет обернулась к нему, некоторое время рассматривала, поджав губы, и подвела итог:

— Вы не одеты для представления в приличном обществе.

Уже через мгновение девушка поняла, что затевать игры с тем, кого называют одним из самых жестоких пиратов столетия, большая ошибка. Губы Ржавого превратились в тонкую жесткую линию. Васильковые глаза потемнели, сузились, и взгляд их стал обжигающе холодным. Он сделал шаг за спину Тине, и в обнаженную шею ей уткнулось острие кинжала.