Погоня за сокровищем

— Понял, — кивнул его помощник и поспешил в кладовую, чтобы взять новые продукты.

— Расточители, — ворчал Самель. — Ворье. Уроды.

— Добрый день, — поздоровалась вежливая Тина.

Повар, несмотря на свои габариты, резво развернулся, и на его широком бородатом лице заиграла приветливая улыбка.

— Маленький ангелок, — пропел мужчина и протянул руки.

Тина нырнула в объятья великана и подняла к нему лицо, сиявшее ответной улыбкой. Самеля она любила. Если бы папенька не посчитал, что из его повара нянька слишком… своеобразная, то не случилось бы дружбы между ней и Сверчком, потому что Самель рвался захватить Тину в свои огромные волосатые ручищи. Но капитан рассудил иначе, и девочка отправилась к Мулерам, что вызвало немой протест в душе верного кока. Однако спорить с Лоетом Самель не решился: правила, царившие когда-то на «Счастливчике», мало в чем изменились. Вэйлр по-прежнему не терпел неподчинения и возражения встречал исключительно ударом кулака между глаз. Пришлось Самелю удовлетвориться общением с мальчиками, остававшимися в доме.

Сыновей капитана великан любил не меньше Тины, но они никогда не лезли к нему на колени, не обхватывали ручонками повара за шею и не смеялись, говоря, что у него «щекотная борода». Мальчики были серьезными, более походя на свою маменьку. А вот мадемуазель Лоет, когда выпадала такая возможность, спускалась на кухню и ходила за Самелем хвостиком, заставляя того вновь и вновь рассказывать про морские путешествия, про сражения и про то, как маменька познакомилась с папенькой. Эта была единственная романтическая история, которую любила Адамантина. Про романы, которые подсовывала воспитаннице Лисси, желая пробудить в ней тягу к женственности и внимание к противоположному полу, чтобы девица наконец превратилась в девицу, Тина неизменно говорила:

— Фу, слащавая гадость.

— Но вы же будущая женщина, мадемуазель, — наставляла нянюшка девушку. — Однажды вы выйдете замуж…

— Никогда! — гордо обрывала ее Тина. — Муж — это якорь, а я вольный ветер.

— Ну-ну, — качала головой нянюшка. — То-то и оно, что ветер. Года идут, а вы все по заборам со своим Сверчком скачете.

А вот Самель подобной крамолы не говорил, он только по-доброму укорял и грозил пальцем, после чего давал девочке очередную сладость. В общем, у Лисси повар выигрывал по всем позициям. К тому же он, по-тихому, чтобы не узнала чета Лоет, научил девочку обращаться с ножом.

— В жизни все пригодится, — говорил великан. — Негодяев полно, а так вы при защите.

Драться Тина научилась у Сверчка, которому эту науку передал отец, так что на пару они могли «урыть» кого угодно, чем и гордились. С друзьями с некоторых пор вообще предпочитали не связываться никто, кроме Заморыша, но и тот немного присмирел, все чаще прибегая к обидному обзывательству — «жених и невеста». Тину это бесило, Сверчок отчего-то уже какое-то время покрывался смущенным румянцем и бросал на подругу косые взгляды. Но ее возмущение поддерживал неизменно; правда, ярилась больше Тина, а Эмил поддакивал.

— Понравились пирожные? — спросил Самель, выпуская девушку из объятий.

— Очень, — кивнула Тина.

— Оно и видно, — рассмеялся повар, достал платок и стер подсыхающую каплю крема с носа мадемуазель Лоет. — Для тебя старался.

Тина погладила живот, что неизменно означало, что она довольна стараниями своего большого друга, и, получив новую теплую улыбку, уселась на свое излюбленное место у разделочного стола, где Самель как раз резал мясо. Девушка некоторое время следила за тем, как большой нож повара ловко скользил по кроваво-красному куску, затем огляделась, но ключей от кладовой не заметила. Значит, придется выпрашивать; ну и ладно.

Неожиданно в голову мадемуазель Лоет пришла очередная идея. Она с новым интересом посмотрела на окровавленные руки повара, подняла взгляд к лицу и поинтересовалась:

— А в Пьене порт лучше, чем в Кайтене?

Самель неопределенно пожал плечами. Он вытер руки о тряпку, висевшую на плече, откинул ее в сторону и посмотрел на девушку, не сводившую с него взгляда в ожидании ответа.

— Пьен, как и Кайтен, — крупный порт. В крупных портах везде одинаково. Вот мелкие — там полное дерьмо, тьфу, — с досадой сплюнул Самель, но продолжил: — Нехорошо там, маленький ангелочек. В Маринеле, где раньше стоял «Счастливчик», было поганенько, но порядка все-таки больше, чем в каком-нибудь Дальяно, вот там самая помойка. А Пьен, он и есть Пьен. Большой город, большой порт, от столицы самый близкий.

— Там тоже разные корабли? — не унималась Тина.