Поговорим об этом позже (ЛП)

Оливер-подросток же был злобным ублюдком, которому не было дела ни до кого, кроме кучки его друзей, а точнее, приспешников. Если бы в книгу про Гарри Поттера попал пятнадцатилетний Оливер Куин, то стал бы Драко Малфоем, а его приятели — Крэббом и Гойлом.

Возвращаясь назад к эгоистичным вещам? Оливер хотел настоящих свиданий. Таких, где они бы принаряжались и ужинали вдвоём за VIP-столиком первоклассного ресторана только ради его удовольствия видеть её рядом с собой. Он хотел больше поездок на выходные за город вместе: на какую-нибудь ярмарку или блошиный рынок — не важно. Он хотел взять Хлою с собой, когда в следующий раз полетит в Азию, или в Европу, или домой в Стар-Сити. Хотел прогуляться вместе по песчаному пляжу босиком. Хотел засыпать рядом с ней и каждую ночь убеждаться, что ему не нужно никого и ничего другого. Всего этого Оливер хотел безоговорочно, но больше всего — чтобы Хлоя знала об этих его желаниях и понимала, что только она пробуждала их в нём, и именно поэтому пресловутое «мы» было для него так важно.

И рискуя показаться самолюбивым придурком, Оливер признался себе, что ему необходимо быть для Хлои тем человеком, ради которого она будет хотеть меняться в лучшую сторону. Потому что для него самого таким человеком стала она.

Лоис же мечтала, чтобы Хлоя была счастлива и любима так, как она того заслуживает. И Оливер хотел этого тоже.

Выражение лица Лоис изменилось. Она никогда не была глупой или бесчувственной.

— Олли, — сказала она полным сострадания голосом.

Оливер отвернулся, не в силах выдержать её взгляд. Какой бы эгоцентричной ни была Лоис, когда она сопереживала другим, вся боль читалась на её внезапно проницательном лице.

Оливер словно воспарил над своим телом и увидел себя со стороны. Его отражение в зеркальной стене за его столом покачало своей глупой головой.

«Не забыть передать Картеру Холлу: большое, блин, тебе спасибо, мудило. У меня всё было нормально, пока моя голова оставалась в заднице. Серьёзно, в следующий раз просто врежь мне под дых, чтобы сразу вырубить», — думал Оливер.

— Ты права, — равнодушно подтвердил он бесцветным тоном, продолжая пялиться на своё отражение.

— Да, но ты борешься за Хлою с самой Хлоей, — она набрала в грудь воздуха, словно собираясь выдать ему тираду о том, почему, по её мнению, её кузина этого достойна. — Она может быть ужасно твердолобая, но ты в неё…

— Притормози, — остановил он Лоис.

Оливер не был готов признать это вслух. Подобную картину он наблюдал со стороны неоднократно: некий бедолага был без ума от девушки, которая сама по себе немного безумна, или зациклена на себе, или по любой другой причине не обращала на него внимания. Суровая правда заключалась в том, что Хлоя попросту в упор не замечала его самого. Совсем недавно она сказала ему, что смогла разлюбить Кларка потому, что за все годы он так её и не разглядел, и Оливер с горечью осознал, что в их отношениях он являлся таким же невидимкой для самой Хлои.

Он не держал на неё за это зла, правда. И не злился, что она использует его в качестве переходных отношений. Чёрт, да ведь он сам ей это предложил с самого начала. Вот почему вопрос о «нас» даже не поднимался.

— Знаешь, что? Я не собираюсь говорить тебе, что к ней чувствую, до того, как она будет готова услышать это первой, — осторожно произнёс Оливер с искренностью человека, который был способен продать очень-преочень разрушенную геотермальную электростанцию вкупе с потрясающим загородным домом на болоте в качестве бонуса. Кстати, именно это у него стоит сегодня первым пунктом на повестке дня.

Лоис нужно было услышать это от него. Они с Кларком привыкли вываливать свои проблемы на Хлою, а она их выслушивала, поддерживала и позволяла им самим с ними разбираться. Она оставалась по-настоящему хорошим другом им обоим — почему бы им не начать записывать за ней, чтобы поучиться тому же?

— Хлое доверяют многие: рассказывают свои секреты и делятся чувствами, но это — то, что между нами, то, чем это может стать и чем уже становится — это принадлежит только ей. Я не хочу знать, что ты думаешь, она чувствует. Надеюсь, она доверится тебе. И ещё больше надеюсь, что если это случится, ты её выслушаешь и не будешь вмешиваться. Как она делает для тебя.

Разве может Лоис что-либо знать? По большому счёту, ни черта она не знает.

Когда Оливер вновь повернулся к ней, то отметил, что Лоис была сильно удивлена. Он сказал совсем не то, что она ждала или хотела услышать. Она прикусила свою щеку, и Оливер решил, что, возможно, немного её обидел. Когда же она на него посмотрела, то он заметил каплю беспокойства в её взгляде. Может, он неясно выразился?

— Лоис…

Она мотнула головой, прерывая Оливера, что бы он ни пытался ей сказать, чтобы смягчить свои слова.

— Мы с тобой вряд ли согласимся друг с другом, — вдруг произнесла она, скромно улыбнувшись. Её глаза заблестели, и она непроизвольно всхлипнула, а затем покачала головой, беря себя в руки. — Но я рада, что у Хлои есть ты, и что ты за ней приглядываешь.

Вот даже как. Этого Оливер не ожидал.

— У нас с тобой всё хорошо?