«…Поговорить с Вами долго и длинно и даже посплетничать…»: Переписка Г.В. Адамовича с Р.Н. Гринбергом (1953-1967)

Получил вчера Ваше письмо. Я собирался Вас просить об отсрочке, но Вы повторяете, что 15 февраля — крайний срок. Значит, подчиняюсь, хоть и с самой маленькой неаккуратностью. Вышлю статью через неделю au plus tard[181], и думаю, что не позже 20-го она будет у Вас. Идет?

Вашу статью — очень интересную — я передам Водову[182] послезавтра (сегодня суббота). Боюсь только, что что-то об этом «Дне поэзии» в «Русс<кой> мысли» уже было. Кажется, писал Терапиано. Впрочем, не уверен.

Крепко жму руку.

Ваш Г. Адамович

66. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

7, rue Fred Bastiat

Paris 8

Дорогой Роман Николаевич.

Вот статья[183]. Простите за маленькое опоздание (невольное: грипп или что-то вроде). Убедительная просьба: корректуру. Верну в тот же день.

Ваш Г. Адамович

67. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

22/II-1962[184]

Дорогой Роман Николаевич.

Хочу сделать до корректуры одно исправление в статье, которую — надеюсь — Вы уже получили.

На странице о Блоке есть такая фраза: «…жалкий его срыв к “Двенадцати”».

Будьте так добры, вычеркните слово «жалкий». А то выходит слишком уж самонадеянно, и мне скажут: ты-то сам не жалкий?[185]

Ваш Г. Адамович

68. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

Paris, 20/III-1963

Дорогой Роман Николаевич.

Спасибо за корректуру. Возвращаю в день получения.

Относительно Вашей статьи: Водов считает, что было слишком много о Мандельштаме, т. е. что все уже более или менее известно. Стихи, Вами приведенные, появились в «Мостах»[186]. Если бы Вы прислали оригинальную статью, он, конечно, ее поместил бы, но не хочет перепечатывать из «Н<ового> р<усского> с<лова>».

Шлю сердечный привет Софии Михайловне. Крепко жму руку.

Ваш Г. Адамович

69. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

7, rue Fred Bastiat

Paris 8, 21 июля 1963

Дорогой Роман Николаевич.

Я был два месяца в Мюнхене, вернулся в Париж на днях — и нашел здесь «В<оздушные> п<ути>». Простите, что не написал Вам до сих пор, не поблагодарил за чек. Мне хотелось до этого прочесть «В<оздушные> п<ути»>, а они лежали в Париже.

Почему-то (судя по Вашему письму[187]) Вы книгой не очень довольны. Нет, в «В<оздушных> п<утях>» много интересного, значительного и — даже если нет «ударных» вещей, как в первых двух номерах, — то в целом этот выпуск на уровне тех. Если Вы их будете продолжать, — то «спасибо сердечное» от потомства Вам обеспечено. Кое с чем — или, вернее, с помещением кое-чего — я не совсем согласен, но об этом поговорим при встрече (но когда будет встреча?). Очень интересна Ваша заметка об Ахматовой[188] в конце книги. Для меня это ново, т. е. я об этом не думал, но и убедительно. А вот предисловие, пожалуй, чрезмерно воинственно, не само по себе, а в том смысле, что закрывает доступ книге «туда»[189]. Ну, долго обо всем этом толковать. Не знаю, где Вы сейчас, но надеюсь, письмо до Вас дойдет. Крепко жму руку, шлю сердечный привет Софии Михайловне.

Ваш Г. Адамович

70. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

7, rue Fred Bastiat

Paris 8, 5 марта 1964

Дорогой Роман Николаевич.

Очень был рад получить Ваше письмо и как ветеран «Возд<ушных> путей» узнать, что Вы их продолжаете.

Конечно, я охотно принимаю предложение что-нибудь для них написать. Но что? Ваши слова об «автобиографии» совпали с моими смутными мыслями о рассказе[190] не то что совсем автобиографическом, но вроде того, м. б., даже от вымышленного лица: как это лицо вошло в жизнь и с какими впечатлениями, с каким багажом собирается (увы, по возрасту, вовсе не по желанию!) из жизни выйти. Вы спрашиваете, в каком отделе я хотел бы участвовать. В каком хотите, мне все равно совсем, только не в отделе «литературоведов».

Думаю, что все это нужно не скоро, правда? Сейчас я занят всякой чепухой и отупел. Лучше всего было бы написать мой «опус» летом.

Крепко жму руку. Шлю низкий поклон Софии Михайловне.

Ваш Г. Адамович

71. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

Paris 8

7, rue Fred Bastiat

24/III-1964

Дорогой Роман Николаевич.

Хотел бы принять Ваш совет к исполнению, т. е. сесть писать свой «взгляд и нечто» для «В<оздушных> путей» сейчас же. Но не могу: голова полупустая, разные дела и мелкие заказы et ainsi de suite[191]. Кроме того, я в середине апреля еду в Мюнхен на два месяца, — без удовольствия, конечно. Но надо, нечего делать!

Однако напишу и пришлю вовремя. Наверно. Это меня самого интересует, и сейчас я только «сквозь магический кристалл»[192] вижу в общих очертаниях то, что хочу написать: не то правда, не то бред, не то исповедь, не то беллетристика, — словом, on verra[193]. Если Вам не подойдет, будет слишком длинно или слишком коротко, ничуть не обижусь. Крепко жму руку и шлю сердечный привет Софии Михайловне.

Ваш Г. Адамович

Мой парижский адрес действителен всегда, где бы я ни был.

72. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

Paris 8

7, rue Fred Bastiat

20/XI-1964