Пограничье Галифата

— Эта козявка мне заявила: "Мариянь! Ты дура, что сделала пластику!" А я ей и говорю, что я не дура и пластику не делала. Все же знают, что пластику делают в послеродовой период, когда гормоны бушуют и тело перестраивается. А она мне и заявляет с таким апломбом: "У девушки таких зрелых форм быть не может!" И пальцем меня в задницу тыкает!

— Кхм.

— Вот именно! Разве похоже, что я делала пластику?

— Это было бы странно. — Дал я один из тех неопределённых ответов, которые выручают в подобных случаях.

— Вот именно! И я не делала пластику! У меня просто такая фигура!

Я выдал ей комплимент по поводу её фигуры и сказал, что Изумруд ей просто завидует.

— Точно! У самой-то ни рожи, ни кожи, ни сиси, ни жопы! Точно завидует. А как ты догадался?

— А что здесь догадываться, если б она не завидовала, она б так тебе не сказала…

В другой раз Мариянь возмущалась, что в лифте какой-то наглый мужик начал её по заднице гладить и пощипывать.

— Я к нему лицом развернулась, — горячилась она, — а он на меня смотрит и улыбается. Ну я ему и выдала! "В вашем возрасте, уважаемый, не престало как шкодливому подростку в лифте девочек щупать! Я Вам во внучки гожусь!" Вот он из лифта не на своём этаже выскочил!

Ещё раз она начала расспрашивать меня.

— Ли, а у тебя есть жёны?

— Сейчас нет.

— Да! А были.

— Была у меня жена, давно.

— А что с ней случилось?

— Надеюсь, что ничего плохого. Она от меня ушла.

— Ой, а у вас так можно?

— Да.

— Просто ушла?

— Ну не совсем. Я тогда учился, денег было мало. Один из моих однокурсников учиться бросил, в торговлю устроился. Мы с женой развелись, и через месяц она за него замуж вышла.

— О! Понятно. Торговцы хорошо зарабатывают. Я тоже хочу за торговца замуж выйти…

"Да." — Подумал я. — "С тактом у Мариянь не очень". Впрочем я не обиделся. Всё это сейчас для меня далёкое прошлое.

* * *

Потом через несколько дней на подходе к дому моих любовниц почувствовал что-то странное. Какое-то беспокойство на меня навалилось. Решив не рисковать, повернул назад и отзвонился свахе, попросив прислать настоящую Алиму. Потом получил сообщение от Афифы с рекомендацией на пару дней визиты прекратить.

Азхар и Армин мне потом рассказали. Алиму они встретили, и когда она спустя подходящее время из их дома выходила, к ней бросились эти — из нравственных ревнителей. Сдёрнули с неё покрывало, чтоб лицо посмотреть. Алима давай визжать и обратно в дом скрылась, сёстры мужа вызвали полицию. Полицейские прибыли шустро. Допросили ревнителей — те сразу пытались извиниться, но, осознав, что извиняться не перед кем, просто ждали и от допроса не увиливали. Оказалось, что им соседка сообщила, что ходит тут кто-то подозрительный, беременную изображает, но беременные так не ходят. К дежурному наряду подтянулась полицейская дама. Даму в дом на женскую половину пустили, свежеприготовленными плюшками угостили, рассказали что Алима к ним ходит кулинарией заниматься, так как к семейной жизни готовится. Алима свой накладной животик показала, и пояснила, что им на уроках "Этики и психологии семейной жизни" задание задали — потренироваться и почувствовать, что беременные чувствуют.

Супруг Азхар и Армин долго, с чувством и с расстановкой орал на ревнителей. Упирал на то, что он уважаемый торговец, что у него уважаемый дом и что ревнители ведут себя совершенно безнравственно, попирая галифатские традиции и законы. Что ежели молодая девушка попросила уважаемых женщин помочь ей с кулинарией, то отказывать ей в этом — большой грех. Он очень эмоционально апеллировал к полицейскому наряду, сбежавшимся соседям и просто прохожим. А прохожие сразу осознали, что происходит здесь что-то интересное и торопиться им совершенно некуда. Полицейские не вмешивались, только наблюдая, чтоб никто никого бить не начал.

Робкое замечание ревнителей, что мол соседка им сообщила, супруг парировал: "Да она на меня сто лет уже обижена, как я не на её дочке женился!"

А потом, завоевав полную моральную поддержку собравшихся и раздавив жалкие попытки моралистов оправдаться, супруг перешёл к финансовым требованиям. Первым делом он вытребовал с ревнителей для Алимы компенсацию "за моральную травму". Собравшиеся его в этом поддерживали и получили знатное развлечение. Ревнителей на этом в покое не оставили, супруг выбил с их руководства себе какие-то компенсационные преференции.