Пограничье

   — У тебя все замечательно получается, правда, — Пауль сцеловывал мокрые дорожки с лица и проклинал себя за неуместное в данной ситуации возбуждение, но от ее несчастного и беспомощного вида целиком сносило крышу. И оставалось радоваться только одному: хорошо, что в эфорате Речного города нет «приватных кабинетов»... А почему, собственно, нет?

   — Родная моя, ну не плачь...

   Всхлипнула как-то совершенно трогательно и по-детски, спрятала от него мокрую зелень глаз, и Павлик немедленно поцеловал опущенные веки.

   — Сонюш.

   — Мне надо тебе что-то сказать, — Сонья нахмурилась и откинулась назад, внимательно всматриваясь во взволнованное мужское лицо.

   — Скажи, — он кивнул, всем своим видом изъявляя готовность слушать, и даже улыбнулся легко, подбодряя и утешая одновременно. Улыбаться расхотелось почти сразу, как только она начала говорить. Жестом остановил неуверенный поток слов, сплел защитный щит и, шагнув под его прозрачный купол, притянул к себе Сонью за плечи. Она дернулась, глупая, пытаясь вырваться, но кто ее отпустит? Попалась. Теперь не убежит.

   Хрипловатый голос дрожал и время от времени срывался на шепот. И было понятно, что она совсем не хочет рассказывать и вспоминать. Это было понятно даже без предисловия, в котором она искренне заявила:

   — Я все свои проблемы привыкла решать сама. И эту решу тоже сама, наверное. Просто ты должен знать. Да. Теперь, когда... — фраза «мы женаты» пока давалась ей с трудом, но ничего страшного, над этим мы еще поработаем. — В общем, хотя я и считаю, что тайна, известная двоим, тайной быть перестает... Но тебе я верю немного больше, чем всем остальным.

   Павлик улыбнулся. Верит. Скольких нервов и седых волос ему стоило это доверие, хрупкое, как тонкая корочка льда, покрывающая фонтан в мамином саду в первое зимнее утро.

   Она отворачивалась, прятала лицо и хмурилась с независимым видом. И еще боялась. Так глупо и очевидно боялась чего-то. И этот непонятный страх проступал в дрожи голоса, и в нервной пляске пальцев, и в блеске глаз... И Пауль, не выдержав напряжения, не своего, ее, прервал жуткий рассказ коротким поцелуем и произнес, прямо глядя в зеленые глаза:

   — Все будет хорошо, милая. Я счастлив, что ты решилась рассказать мне. Я понимаю, что тебе сложно привыкнуть, но начнем с малого, ладно? Просто помни о том, что у нас теперь общая жизнь, поэтому и проблемы тоже общие. Договорились?

   Сонья хмыкнула как-то уж слишком скептически, заставив тем самым Павлика улыбнуться.

   — Пойдем пообедаем, там и решим, как лучше поступить, — предложил он и немедленно наткнулся на возмущенный взгляд.

   — Пообедаем? Поль! Он сказал, что если я не приду через час, то...

   — Вот в «Свинье» и пообедаем. Пойдем, ты вообще ела сегодня? Уверен, что нет... Кстати, ты зачем вообще сюда шла? — изогнул бровь и с затаенной надеждой в голосе спросил:

   — Соскучилась?

   — Черт! — Сонья со всего размаху хлопнула себя по лбу и даже поморщилась, потому что удар получился, очевидно, довольно сильным. — Вот же я балда! Я же шла сказать, что в Призрачном замке случилось что-то. Я за Зойкой ходила, а там граф Бего, кровь и... он, видимо, умер. Или умрет. И кажется, не он один... Там такой запах был, я чуть с ума не сошла!

   Пауль Эро прикрыл глаза. Проклятье! Этого только не хватало!

   — Обед отменяется, — сообщил он очевидное и резким движением разрушил защитный щит. — Иди к Дунае и собирайся. Вечером я отправлю вас к бабушке.

   — К-куда?

   — К бабушке Гранате, Сонь, — сыщик приобнял жену, увлекая ее вдоль коридора в сторону выхода из эфората. — Поживешь там, раз в замок тебе пока нельзя. Там безопасно... Ну, и...

   — А как же Ларс? — она сжала перед грудью руки в нервный замок, отказываясь увлекаться и настаивая на том, чтобы продолжить разговор, который Павлик для себя уже закончил.

   — Я тебя умоляю! Бери с собой всех. Ната только в восторг придет...

   — Нет, ты не понял, Поль! — Сонья уперлась, наотрез отказываясь сделать еще хоть шаг. — Гринольв сказал, что если я не приду...

   — Конечно же ты не придешь! — он решительно рубанул ладонью воздух. — Это не обсуждается.

   — Но...

   — Ты идешь к Дунае, — Эро разжал замок из побледневших пальцев и мягко поцеловал каждую ладонь. — Собираешь сумки, прощаешься... Не знаю, можешь Зойку свою подрессировать. А потом вы все отправляетесь в безопасное место.

   — Павлик...

   Нет, она положительно не собиралась соглашаться, а времени на споры не было. И если в Призрачном замке действительно что-то случилось, то сыщик просто обязан быть там.

   — Сонюш, мы решим эту проблему потом. Сейчас это не самое важное. Просто не спорь со мной сейчас, милая. Иди к Дунае. Я знаю, как лучше, верь мне.

   В коридоре появился один из стажеров и Эро, подозвав его жестом, велел:

   — Проводите мою жену, будьте любезны. Она плохо ориентируется в городе.

   Затем снова поцеловал теплые ладони и прошептал, заглядывая в мрачно-зеленые глаза:

   — Я постараюсь освободиться как можно скорее. Хорошо?

   — Хорошо, — она кивнула, не ответила на улыбку, только посмотрела как-то задумчиво и странно, пугая Павлика своим решительным видом.