Пограничник

— А я и не собираюсь бегать. На счетчик поставят, где надо — сами прибегут, если жить хотят, — жестко усмехнулся Влад. — Вы его сейчас к себе приберите и, пока родители с документами не подойдут, не отпускайте, а свои расходы ему в счет добавьте.

На этом они расстались. Влад вернулся к себе в квартиру с неприятным осадком, он заметил укоризненный взгляд охранника, при упоминании счетчика. Вместо того чтобы защищать права клиента этот бугай явно принялся жалеть сопляка. Нет, пусть этим в богадельнях занимаются! На диване его ждал смартфон с оставленной на интересном месте книгой…

И все-таки, он чувствовал, что с ним происходит просто что-то ужасное. Его машину изуродовали, а ему даже лень об этом думать. Вместо этого он, как старая дева, переживает от укоризны, промелькнувшей в глазах охранника, а ведь раньше бы даже не заметил, вернее, заметил и мысленно поставил бы себе плюсик.

Вместо очередной веселой чехарды с дамами он развалился и читает какую-то слезливую книжку и, самое невероятное, находит в этом удовольствие. А с дамами… вообще позор — начал переживать за то, что они переживают. Казалось бы, мало ли какие телки захотят его заарканить? Они же все, как сама Милка призналась, одним дегтем мазаны…

«Неужели старею, и это первые предвестники сентиментально-слезливой дряхлости? Тогда нужно как можно скорее сбивать капитал, чтобы потом сидеть себе где-нибудь в деревне и, обливаясь слезами умиления, доить коров… ну, или доярок, в крайнем случае», — насмешка над собой помогла, и Влад уже с удовольствием погрузился в книжку, тем более там как раз стали неслабо мочить главного героя.

* * *

На следующий день события стали выходить из-под контроля. Только Влад зашел в клуб, договориться о проведении мини турнира с распорядителем бильярдной, как его прямо в дверях отловил Никита-Чуб, которого Влад знал только по шапочному знакомству. Тип был неприятным, и никаких дел с ним было лучше не водить. Чубом его прозвали за странную прическу с невозможно длинной, лоснящейся от жира челкой.

— Слышь, Шершавый, притормози — дело есть, — при этом Чуб опасливо оглядывался по сторонам, словно боялся, что кто-нибудь подслушает их разговор.

— Хорошо — давай, излагай! — Влад остановился, терпеливо разглядывая собеседника. Шершавым его прозвали по фамилии — Шершавин.

— Тебе, маркер, говорили, чтоб чужих клиентов не отбивал? — сразу напористо начал Чуб.

Влад секунду подумал, молниеносно восстанавливая в памяти последний месяц. Да, действительно, к нему подходил примерно такой же типчик, Сашка, и намекал, что Влад увел клиента у команды Штыря. Сам этот Штырь был паханом у некоего сборища темнил. Он крышевал катал и устраивал сеты, как и Влад, но, по слухам, довольно жестко обходился с клиентами и мог запросто сдать их своему катале. Чем они еще занимались, Влад не хотел знать, но то, что там все было круто завязано на криминале, сомнений не вызывало.

— Так ты тоже из той же компании? — тянул время Влад. Он пытался просчитать, кого это из новых клиентов он мог «увести» у этих гопников. Ведь земля слухами полнится, и многие из игроков советовали другим обратиться к честному посреднику. А кто из новеньких пришел от Штыря — попробуй, разбери. Не будешь же опросные листы им раздавать.

— Ты мне зубы не заговаривай. Короче, если сегодня на стрелку не придешь, пеняй на себя!

— Ты толком говори, где и с кем стрелку забивать-то?

— Сегодня, на парковке за «Империалом» в одиннадцать. Штырь сам будет.

— Вот, блин! У меня ж сет… а раньше нельзя? — Влад понял, что попал в трудное положение.

— Ты что, паря, опупел? И чтоб один был, — криво усмехнулся Чуб и, сплюнув, пошел к дверям.

«Да, зря я про сет вспомнил», — досадливо подумал Влад. Дело было хуже некуда. Бог с ним, с сетом — сами проведут, а вот драться с бандитами ему явно не светило. Он, к своей беде, мало представлял правила бандитского этикета и не знал, что его ждет. Может, все ограничится строгим выговором? Хотя легкий выговор уже был. Драться против двух, а то и трех он не боялся, но ведь на то они и бандиты, что без кастетов с ножами не ходят. С другой стороны, за Штырем мокрухи не водилось, так что был шанс прорваться.

После этого мозги весь день работали на два фронта — наполовину мысли крутились вокруг обычных дел, а наполовину его мучили сомнения, правильно ли он все просчитал, и чем закончится «беседа» со Штырем. Спеси у того было — можно в долг без отдачи брать.

«Может, кому из папиков пожаловаться?» — не раз в течение дня приходила коварная мыслишка. Но он хорошо помнил одно из золотых правил его бизнеса: никогда не грузить клиентов своими проблемами, как и не заводить слишком тесных знакомств. Папики должны чувствовать, что их свободный маркер, действительно, свободный и не крутит темных дел с кем-либо из клиентов. Звать же на встречу кого-то из приятелей, означало подставлять чужие головы под свои проблемы. Да и не было у него очень уж близких друзей. Институтские успели пережениться, а с теми, что крутились в клубах, было хорошо повалять дурака, но не более того.