Пограничник

Возвращаться назад, в «Новый Авалон», он не стал, а шел и шел по нескончаемым подземным коридорам все время вверх, а если видел лестницу, то поднимался по ней. Наверное, его кто-то вел, потому что не прошло и часа, как он очутился в узком коридоре, который с виду казался тупиком, но на деле заканчивался вентиляционной шахтой.

Иван поднялся по ржавым скобам, ногами выбил полусгнившие доски, загораживающие окошко, и вылез наружу. Он оказался в небольшом дворике, окруженном с трех сторон высоким бетонным забором, с четвертой к нему примыкала глухая стена дома. Не место, а идеальная ловушка — надо было срочно выбираться из нее. Он сдернул с плеча дробовик, спустил его с предохранителя и едва успел сделать несколько шагов в сторону предполагаемого выхода из этой бетонной ямы, как услышал рычание. Ему навстречу медленно вышла громадная среднеазиатская овчарка. Прижав короткие уши, пес оскалил зубы и глухо заворчал. Глаза его смотрели вроде даже без особой злости, скорее настороженно. Иван слегка расслабился, постаравшись всем своим видом дать понять собаке, что он не представляет для нее никакой угрозы.

— Эй, Мухтар! Фьють! — свистнул он. — Ко мне! На!

Но собака не отрываясь смотрела на дробовик Ивана. Значит, обученная и знает, что это такое. Иван вскинул оружие, не желая тратить время на животное, но собака кинулась в сторону, чуя, что ей угрожает опасность. Иван опустил «Сайгу», и пес снова вернулся на место, всем своим видом давая понять, что Иван мимо него не пройдет.

Иван ругнулся сквозь зубы.

— Что это еще за игра?

Пес с довольным видом переминался с лапы на лапу, поглядывал на Ивана и, казалось, совсем не питал к Ивану неприязни. Но стоило Ивану пошевелиться, он приподнимал верхнюю губу, обнажая громадные желтые клыки…

Вдруг Иван услышал позади себя шорох. Он обернулся, вскинув дробовик, но выстрелить не успел. Кто-то большой и сильный сбил его с ног. Все произошло так стремительно, что Иван и не понял, как очутился на земле. Оружие отлетело в сторону. С довольным рычанием громадная псина бросилась к нему. Но если вторая собака вцепилась Ивану в ногу, то овчарка целился в горло.

Наверное, одичавшие собаки проделывали этот трюк не раз, потому что в их действиях чувствовалась слаженность: среднеазиат отвлекал, а второй — английский бульдог — нападал сзади. Иван краем глаза заметил: где-то сбоку еще мелькали четвероногие тени… Стая!

Медлить было нельзя, возможно, эти псы и не имели отношения к стае, может быть, другие собаки только ждали, когда эти двое прикончат его, чтобы потом отбить добычу.

Иван решил предположение не проверять. Загасив приступ панического ужаса, он пнул свободной ногой бульдога в морду; выхватив нож, заслонил горло локтем, одновременно отбивая морду овчарки в сторону от лица, и воткнул нож псу под ребра. Среднеазиат взвизгнул, отскочив, но Иван уже видел, как к нему бегут другие собаки. Впереди неслась крупная дворняга, похожая на овчарку, с обмороженными ушами. Иван несколько раз что есть силы ботинком ударил бульдога в плоскую морду, целясь в нос. Пес наконец выпустил ногу, но отступать не спешил. Иван ткнул ножом в его сторону, но бульдог отпрыгнул и зашел ему за спину. Иван вскочил, стараясь держать собак в поле зрения, медленно отошел к вентиляционной шахте, встал так, чтобы ни один пес не смог зайти ему за спину. Собак было не меньше десятка, разномастных и разноразмерных.

Иван снова сделал угрожающий выпад в сторону бульдога, тот отпрянул. Среднеазиат новых попыток не делал, он истекал кровью и, поскуливая, следил за Иваном издалека. Нога Ивана от укуса горела как в огне, но стоять он мог, а значит, кости были целы. Он выругался. Надо же было так глупо попасться. Надо было убить столько мутантов, пережить Конец света и так бездарно попасть на обед к стае собак!