Пограничники

Только в эти последние годы, когда впервые в жизни у Кузьмы Романовича появилось немного свободного времени, даже мы, старые сослуживцы генерала Синилова, узнали его внеслужебные интересы и привязанности. Оказалось, к примеру, что он страстный книголюб, у него была тщательно подобрана библиотека исторической и военной литературы. Особенно богатым был в ней раздел истории России, главным образом эпохи Петра Первого. Из русских классиков Синилов предпочитал Чехова и Достоевского, из зарубежных — Джека Лондона.

Выяснилось также, что Кузьма Романович прекрасный шахматист. Нередко сыграть партию-другую к нему на московскую квартиру или на дачу заезжал экс-чемпион мира гроссмейстер Василий Смыслов. Неожиданностью для тех, кто не знал о крестьянском происхождении Синилова, явилось и его пристрастие к разведению пчел. До конца своей жизни Кузьма Романович сохранил любовь к музыке, часто бывал в Большом театре, посещал концерты в консерватории.

Заботливый отец солдатам, он был хорошим отцом и собственных детей — двух дочерей и двух сыновей, уделял их воспитанию много времени и внимания.

…Скончался Кузьма Романович в Москве 28 декабря 1957 года.

Михаил Смирнов

Тимофей Строкач

В селе, в котором жил Тима Строкач, называемом Белая Церковь, насчитывалось сорок хат. А в центре села стояла церковь — черная, деревянная, из векового кедра, что крепче железа. Срубили ее одновременно с хатами пришельцы с Украины — Сущенки, Моисеенки, Строкачи в прочие бедняки посреди суровой здешней тайги.

О той далекой настоящей Белой Церкви вспоминали мужчины со вздохами, а женщины со слезами. Непосильные налоги и нехватка земли заставляли людей уходить из родных украинских мест целыми семьями и даже деревнями, и, поверив посулам вербовщиков, они ехали искать счастья на край света.

За год до нового, двадцатого века дерзнул отправиться сюда, на Дальний Восток, «шукаты щастя» и Амвросий Строкач с женой и тремя сыновьями мал мала меньше. Тимы тогда еще и в помине не было — обо всем он знал из рассказов старших. Мечтали, что заживут богато и привольно на новых землях, но никто из приехавших не разбогател. Бились Строкачи с нуждою дружно, всю силу вкладывали в работу, а ничего не вышло.

А уж за что только не брались Строкачи: и гречу, исконную кормилицу, сеяли, и на Китайско-Восточной железной дороге, которая только строилась, работали. А ведь были Строкачи работящими, к любому делу годными и очень хотели выйти в люди.

Тима появился на свет в 1903 году. Жили они уже на строящейся тогда станции Пограничная, что между Россией и Китаем.

В ту пору Строкач-отец снова увел семью в деревню, к земле. На этот раз осели в Спасском районе, в 20 верстах от «чугунки» — приняли невезучих земляки-украинцы из села Белая Церковь. Здесь Тима уже помнил себя. Был он высоконьким, тощим, любознательным мальчишкой, до всего привыкшим доходить собственным разумением.

Среди товарищей отличался он не только умом, но еще силой и добротой. Хотя часто клал на лопатки сверстников, однако мало кто на него обижался, потому что делалось это в честном бою. Иных состязаний Тима не признавал. И в коноводы не метил — само собой так получалось, что было всем с ним интересно и лестно дружить. Вот вроде бы все мальчики вместе были на ярмарке, а вернулись — и оказалось: Тима увидел больше других, рассказал занятнее, даже горькие песни о японской войне, что пелись там под гармонь и скрипку, запомнил.

— Ах, Тима, сынку мий, — вздыхал отец, — тебе бы учиться не в сельской школе, а в Спасской гимназии. Прости своего неспроможного нещасливого батьку, что грошей у него нема на это…

Но и сельскую убогую школу Тима мог посещать только зимой: от ранней весны до поздней осени стерег чужих коней.

Амвросий Строкач был человеком мягким, даже кротким. Очень жалел жену Прасковью и детей своих — Андрея, Филиппа, Василия, Никиту, Тимофея и последыша — дочку Лидию. И терзался, что не смог дать им хорошей жизни. Был он высок, жилист, костист, очень силен и на вид суров. Но стоило попристальнее заглянуть в его глаза под грозными лохматыми бровями, как становилось ясно, какое у него доброе, открытое людям сердце. И при всем этом Строкач-отец никогда не угодничал перед теми, от кого зависело, дать или не дать ему работу и, стало быть, хлеб его семье. Очень по той самой причине не везло в жизни этому мягкому и непреклонному человеку.

Детей он старался воспитать подобными себе.

Больше других походил на отца и обликом и характером младшенький, сероглазый серьезный Тимоша.