Пограничное поместье

– Не нервируй меня, Эрик. А то ошибусь, – не оборачиваясь заметил Торин, продолжая крутить пассы вокруг колбочки. Небольшое количество зелья уже отлил для работы Ольтен, но и того, что осталось Торину вполне хватало, чтобы определить исполнителя наговора.

… ("Наговор" – от слова "наговорить", то есть сделать что-то против воли. Наговор используется в черной магии, чтобы наговорить беду. "Заговор" чаще всего используется в белой и серой магии. Заговор используют целители, чтобы заговорить различные болезни, хвори и т.д.)

– Это женщина. Молодая… не маг… злобная… любит деньги…, – не открывая глаз с паузами говорил друг.

А герцог с каждым словом мрачнел всё больше. Не так уж много женщин в поместье, чтобы не понять, кто это: молодая и не маг. Но насчёт злобной и корыстной герцог был не согласен. За всё время, что он знаком с Уной, она показывала себя с самой лучшей стороны. И сейчас Эрик не готов был сразу поверить в её преступление. А приворот – это преступление, причём тяжкое. Это лишение человека воли и свободы действия. Но Эрик ничего подобного у себя не чувствовал: ни потери воли, ни потери свободы действия. Всё, что он делал и желал, он делал и желал по своему хотению. Поэтому и слушал сейчас друга с раздражением.

– Нет, больше не вижу, – отстранился Торин от стола с колбой. – Затёрто, перекрыто светлой магией. Больше ничего сказать не могу. Дальше сам узнавай.

– Понял тебя, – недовольно скривился герцог и крикнул в приоткрытую дверь лаборатории Берту. – Берт, представь все сведения о поездках Уны, о её гостях у нас в замке. Саму Уну пригласи ко мне в кабинет, – и вместе с Торином вышел из лаборатории, где Ольтен ещё завершал анализ составляющих зелья.

У кабинета герцог простился с другом, который ушёл в свои покои, а Берта резким жестом пригласил к себе.

– Берт! – возмущённо начал герцог, – почему я от посторонних людей узнаю такие новости?! Уну подозревают сурс знает в чём, а ты ни слова мне не сказал! В чём дело, Берт?!

– Я уверен, это ошибка, хозяин! До приезда новых управляющих в поместье ровно ничего не происходило. Правда, Уна ездила домой на несколько дней и к ней приезжали родственницы. Больше никого не было.

– Так, Берт, ситуация неприятная. Я не хочу ошибиться в тебе. Поместье только полгода как перешло в наши руки. Возможно, здесь были другие желающие на этот кусок пирога. Выясни всё о родственниках Уны. Пока я знаю только то, что они мелкие арендаторы на наших землях. Я почти никого не запомнил с того представительского приёма, когда принимал наследство. Думаю, что надо повторить приглашение и организовать новый приём. Но это я обсужу с управляющей. От тебя же жду результатов по родственникам Уны. Можешь привлечь наёмных агентов. И ни слова никому: ни про зелье, ни про Уну.

Если вначале разговора дворецкий ещё пытался оправдываться и что-то объяснять, то в конце только молча кивнул головой и вышел. Он уже понял по состоянию герцога, что история завертелась нешуточная и играть в ложное покровительство несчастной девушки не стоит. Да и кто она Берту, эта девушка? Ещё одна смазливая временная игрушка хозяина? Такая не стоит беспокойства и заботы. Решив для себя таким образом внезапную дилемму: как совместить симпатии к девушке, с одной стороны, с расположением герцога, с другой, и выбрав второе, Берт успокоился и начал действовать. Первым делом надо выполнить приказ хозяина и вызвать Уну.

– Уна, – тебя срочно вызывает милорд, – прокричал он под её дверью и не задерживаясь ни на минуту, ринулся дальше.

Уну никто в замке не принимал за госпожу, и все обращались просто по имени, как к одной из них. Услышав призыв дворецкого Уна вздрогнула. Такой вызов не сулил ничего хорошего. Но испытывать терпение господина долгими сборами не собиралась. Мельком взглянув на отражение в зеркале, девушка решительно направилась в сторону кабинета, по пути выстраивая линию поведения. Лучше всего притвориться невинной ничего не понимающей овечкой. Никаких доказательств её причастности к чему-либо нет. Да, у неё пропало зелье. Но ведь нигде и не всплыло. Значит, никто о нём и не знает. Приободрив себя таким образом, Уна открыла дверь.

– Проходи, дорогая, – герцог улыбнулся уголками губ. Как бы ни был он сейчас зол, но Уна одним своим видом утихомиривала его ярость.

– Скажи, Уна, в последнее время в поместье не было чужих людей?

– Эрик? – недоумённо вскинула небесно-голубые глаза красавица. – Ты же знаешь, у нас никого не бывает. Из-за этого здесь так скучно, а ты не берёшь меня в столицу, – надула она губы. «Не переиграть бы», – мелькнула у неё тревожная мысль. – Хотя, неделю назад ко мне приезжала тётушка с младшей дочерью. Но они были здесь всего один день.

– А с тобой всё в порядке? Ты сама не заказывала никаких зелий?