Пограничное время

– Зачем? – спросил я. Спасибо парикмахеру, волосы у меня дыбом не встали – нечему было вставать. – Так интересно же! – объяснил Лас. – Представь, надо тебе забить гвоздь! Ты размахиваешься и бьешь кулаком по гвоздю! И он входит в бетон. Кости-то титановые! Или тебя пытаются ударить... Нет, конечно, имеется ряд недостатков. Да и с искусственными органами пока плохо. Но общее направление прогресса меня радует. Он налил еще по рюмке. – А мне кажется, что прогресс – в другом направлении, – продолжил я гнуть свою линию. – Надо полнее использовать возможности организма. Ведь сколько удивительного в нас скрыто! Телекинез, телепатия... Лас погрустнел. Я тоже так мрачнею, наталкиваясь на идиота. – Ты мои мысли прочесть можешь? – спросил он. – Сейчас – нет, – признался я. – Я думаю, что не надо придумывать лишних сущностей, – объяснил Лас. – Все, что человек может, давно уже известно. Если бы люди могли читать мысли, левитировать и прочую ерунду творить – имелись бы тому свидетельства. – Если человек вдруг овладеет такими способностями, то он будет таиться от окружающих, – сказал я и посмотрел на Ласа сквозь Сумрак. – Быть настоящим Иным – значит, вызывать зависть и страх окружающих. Ни малейшего волнения Лас не обнаружил. Только скептицизм. – И что же, чудотворец не захочет любимой женщине и детишкам такие же способности обеспечить. Постепенно они бы нас вытеснили, как биологический вид. – А если особые способности не передаются по наследству – спросил я, – Ну, или не обязательно передаются. И другому их передать тоже нельзя? Тогда будут независимо существовать люди и Иные. Если этих Иных немного, то они начнут таиться от окружающих...

– Сдается мне, что ты ведешь речь о случайной мутации, которая приводит к экстрасенсорным способностям. – рассудил Лас. --– Но если эта мутация случайная и рецессивная, то никакого интереса для нас она не представляет. А вот титановые кости тебе уже сейчас можно вмонтировать! – Не надо, – буркнул я. Мы выпили. Лас мечтательно произнес: – Все-гаки есть что-то в нашей ситуации! Огромный пустой дом! Сотни квартир – и в них живет девять человек... если вместе с тобой. Что тут можно творить! Дух захватывает! А какой фильм можно снять! Вот представь себе клип – роскошные интерьеры, пустые рестораны, мертвые прачечные, ржавеющие тренажеры и холодные сауны, пустые бассейны и затянутые пленкой столы в казино. И по всему этому великолепию бредет молоденькая девочка. Бредет и поет. Неважно даже, что. – Снимаешь клипы? – насторожился я. – Да нет... – Лас поморщился. – Так... разок одной знакомой панковской группе помог клип снять. Его по МТВ прокрутили, но потом запретили. – А что там было ужасного? – Ничего особенного, – сказал Лас, – Песня как песня, совершенно цензурная, даже про любовь. Видеоряд был странный. Мы его снимали в больнице для лиц с нарушениями двигательных функций. Поставили стробоскопы в зале, включили песню «Есаул, есаул, что ж ты бросил коня» и позвали больных – танцевать. Они и танцевали под стробоскоп. Как могли. А потом на эту картинку мы новый звуковой ряд положили. Очень стильно вышло. Но показывать это и впрямь нельзя. Нехорошо как-то. Я представил себе «видеоряд» – и меня передернуло. – Плохой из меня клипмейкер, – признался Лас. – Да и музыкант... Один раз мою песню по радио прокрутили, глубокой ночью, в передаче для всяких отморозков. Что ты думаешь? Тут же позвонил на радио известный композитор, сказал, что он всю жизнь своими песнями учил людей доброму и вечному, но эта, единственная песня перечеркнула труд всей его жизни... Вот ты вроде одну песню услышал – она плохому учит? – По-моему, она издевается, •– сказал я. – Над плохим. – Спасибо, – грустно сказал Лас. – Но ведь в чем беда – многие не поймут. Решат, что это всерьез. – Так решат дураки, -~ попытался я утешить непризнанного барда. – Так их-то больше! – воскликнул Лас. – А протезы головы пока несовершенны... Он потянулся за бутылкой, разлил водку, сказал:

– Ты заходи, если снова понадобится, не смущайся. А потом я тебе ключ от одной квартиры на пятнадцатом этаже достану. Квартира пустая, но унитазы стоят. – Хозяин против не будет? – усмехнулся я. – Ему уже все равно. А наследники все никак поделить площадь не могут.

Глава 3