Пограничные были

Переступив порог, командир и начальник политотдела обнажили головы. Наталья Павловна без слов порывисто обняла за плечи сразу обмякших Костю и Петьку, прижала обоих к себе. Появилась в прихожей Ирина Михайловна в пестром веселом передничке — время как раз было предобеденное. Машинально вытирая крохотным полотенцем и так сухие руки, она испуганными, спрашивающими глазами посмотрела сначала на Наталью Павловну, прижавшую к себе притихших Костю и Петьку. Потом ее глаза, расширенные, переполненные еще не осознанным ужасом, остановились на полковниках, державших фуражки в руках.

— Ваш муж, Ирина Михайловна, майор Поликарпов Виктор Петрович, защищая государственную границу Советского Союза... — заговорил начальник политотдела напряженным голосом. Сделал паузу перед тем, как сказать самое трудное.

— Погиб наш Витя, Ира, погиб ваш папка, мальчики, — тихо сказала за него Наталья Павловна. — Такое вот тяжкое горе нас посетило.

Ирина Михайловна перестала комкать полотенце, рывком поднесла его к горлу и сжала так, что побелели пальцы. Стояла какое-то время окаменело недвижимая.

— Что вы... сказали... Наталья Павловна? — звенящим шепотом спросила она.

— Переоденься, Ира. Надо ехать на вертолетную площадку. И вы поедете, мальчики. — Наталья Павловна бережно отстранила от себя Костю и Петьку.

Когда они ушли переодеваться в комнаты, начальник политотдела спросил:

— А где же родители Ирины Михайловны?

— В обратную дорогу собираются, припасы делают — за брусникой уехали. Вернутся поздно вечером, — ответила Наталья Павловна.

Сразу же после поминок Михаил Иванович сказал дочери, ко всему безучастной:

— Оставаться здесь дольше нет тебе никакого резону, Ирина. И тебя заберем в Саратов с ребятишками, и Наталью Павловну заберем, ежели будет на то ее согласие. Или у тебя другие соображения, дочка?

— Мне все равно...

А Наталья Павловна сказала:

— Нет, Михаил Иванович, дорогой, никуда я не поеду с границы! Тут вся моя жизнь прошла, тут могилы самых дорогих моих друзей-товарищей, тут друзья мои живут, службу несут. Как я без всего этого обойдусь?.. А мальчиков своих я надеюсь лет через десять встретить здесь вот или курсантами-практикантами или уже офицерами-пограничниками. Так ведь, Костя? Так ведь, Петя?

Братья только кивнуть успели. Ирина Михайловна, до этого ко всему угнетенно равнодушная, неожиданно закричала диким голосом:

— Никогда! Ни за что! — и впервые за эти тяжкие дни разрыдалась...

... — Я на нее не в обиде — такое ведь горе стряслось, — призналась потом Наталья Павловна друзьям своим — прапорщику Васильеву и его жене. — Ире надо было обязательно выплакаться. И на панихиде молчала, и возле могилы онемела будто. Все время под руки держали ее — ноги отказали, стоять не могла... Вот проводила их в Саратов, осталась одна. Такая уж у меня судьба. Поживу у вас немного...

12. Дополнение бывшего военного дознавателя

— Чтобы обезвредить трех опасных преступников и сразу, такое в пограничной практике случается нечасто, — сказал майор Карелин. — И это, конечно, осталось в моей памяти на всю жизнь. Я даже сейчас, спустя чуть ли не два десятка лет, могу сообщить по этому делу почти дословно, как докладывал тогда вышестоящему командованию и устно и письменно.

Должен сразу же отметить, что и Белугин, и Куковцев признались во всем без особого запирательства, инцидент произошел только при первой очной ставке: увидев Белугина, задержанный Куковцев неожиданно для конвоя бросился на сообщника с кулаками, но успел нанести только один удар. У Белугина пошла носом кровь, даже пришлось прервать очную ставку.

Недозволенную выходку свою Куковцев, употребляя нецензурные выражения, которые я воспроизводить не стану, мотивировал «предательским поведением» своих сообщников Белугина и Восьмерикова, в результате которого он, Куковцев, чуть не погиб в болотной трясине... Действительно, наша поисковая группа, прибывшая на вертолете, обнаружила Куковцева в самом критическом положении — обессилевшим, неспособным самостоятельно спастись от неминуемой гибели. Пограничники добрались до него с помощью жердей, проявив находчивость и смекалку. Куковцев даже потребовал от меня занести в протокол его благодарность солдатам за спасенную жизнь...

Очень нуждались они в его благодарности!..

При последующих очных ставках Куковцев уже не пытался наносить ударов своему бывшему сообщнику Белугину, но произносил в его адрес реплики и замечания, сопровождаемые нецензурными выражениями... Впрочем, Белугин ему отвечал тем же... Я, понятно, принимал соответствующие меры для прекращения этих безобразий. Но тем не менее перебранки между ними возникали постоянно, и каждый раз Куковцев и Белугин просили извинения, объясняя, что трудно быть спокойным и выдержанным, когда слушаешь такого подлеца, как Белугин, или такого негодяя, как Куковцев...