Пограничные войска России в войнах и вооруженных конфликтах XX в.

Однако реальных сил и средств для организации сколько-нибудь эффективной обороны высот в районе оз. Хасан у пограничного отряда не было. При общей численности личного состава застав, комендатур и маневренной группы Посьетского погранотряда 1225 человек и протяженности охраняемого участка границы 237 км плотность охраны составляла лишь 5,1 человека на километр.

Имеющееся в отряде количество боеприпасов, минно-взрывных и других материальных средств не было рассчитано на ведение длительных боевых действий, а существовавшие ранее мобилизационные запасы были изъяты в связи с переводом погранотрядов на содержание только по штатам мирного времени. Таким образом, готовясь к обороне, пограничники не имели многого из того, что должна была иметь воинская часть для ведения боя. В отряде был лишь расходный запас патронов и гранат, не было шанцевого инструмента на каждого бойца, отсутствовали средства полевой связи, инженерное имущество и минно-взрывные средства для устройства заграждений.

Иллюстрацией скудных материальных возможностей Посьетского погранотряда могут служить указания его начальника полковника К.Е. Гребенника о проведении на выс. Заозерной мероприятий подготовительного характера: «…доставить на выс. Заозерную нефть, бензин, паклю. Дать указания, как их использовать; сделать подвесные катящиеся рогатки из кольев; сделать фугасы, подготовить «камнеметы»; собрать лодки и сделать весла»[289].

С середины июля японское правительство приступило к дипломатическому «обеспечению» готовящейся агрессии. 15 июля японский поверенный в Москве Ниси посетил НКИД СССР и в ультимативной форме потребовал отвода советских пограничников с западного берега оз. Хасан. Дипломату были предъявлены протоколы Хунчунского соглашения России с Китаем 1886 г. с приложенной к ним картой. Эти документы официально подтверждали, что высоты Заозерная и Безымянная бесспорно расположены на советской территории. Однако через пять дней японский посол в Москве Мамору Сигемицу вновь посетил наркома иностранных дел М.М. Литвинова и заявил, что японское правительство на основании имеющихся у него данных пришло к заключению о принадлежности этого района Маньчжоу-Го. А «у Японии имеются права и обязанности перед Маньчжоу-Го, по которым она может прибегнуть к силе и заставить советские войска эвакуироваться с незаконно занятой ими территории Маньчжоу-Го»[290].

Вслед за этим дипломатическим демаршем 21 июля 1938 г. японский военный министр Итагаки и начальник генерального штаба принц Канин во время аудиенции у императора Хирохито получили согласие на начало военных действий в районе оз. Хасан[291]. На следующий день состоялось совещание премьер-министра Японии с министрами иностранных дел, военным, морским и финансов, на котором обсуждался вопрос о начале военных действий. Совещание констатировало, что приготовления полностью завершены и дело лишь в дате нападения.

23 июля 1938 г. японские военные начали выселять местных жителей из приграничных деревень в районе предполагаемых боевых действий. А на другое утро на песчаных островах р. Тумень-Ула появились огневые позиции артиллерии. На выс. Богомольной, на удалении 1 км от Заозерной, были оборудованы пулеметные огневые позиции и установлена легкая артиллерия.

Все это, без сомнения, свидетельствовало о подготовке Японией военного конфликта или крупной военной провокации в районе оз. Хасан.

Для поддержки пограничников из состава 1-й армии была выделена и направлена в район Заречья стрелковая рота лейтенанта Д.Т. Левченко, усиленная взводом танков. Однако использовать ее для непосредственного усиления пограничного гарнизона, созданного на высотах Заозерной и Безымянной, командование фронта не разрешило. Видимо, опасаясь последствий решительной «атаки» японской дипломатии, В.К. Блюхер 20 июля личным указанием снял с границы выставленный 19 июля на Заозерную из состава роты стрелковый взвод, объяснив это тем, что «он считает, что первыми должны драться пограничники, которым в случае необходимости будет оказана армией помощь и поддержка»[292].

Направленные 24 июля из Посьета на плавсредствах отряда усиленные батальоны 118-го и 119-го стрелковых полков, два эскадрона 121-го кавполка 40-й дивизии также были сосредоточены в районе Заречья и Ханси.

О противоречивости и несогласованности в действиях советского военного руководства накануне конфликта можно судить по кардинальному различию оценок инцидента, связанного с убийством в районе Заозерной японского жандарма Мацусима Сакуни.

Из телеграммы, направленной М.П. Фриновским наркому внутренних дел Н.И. Ежову, следует, что японец был убит начальником инженерной службы Посьетского пограничного отряда лейтенантом В.М. Виневитиным при попытке возвратиться на маньчжурскую территорию после нарушения границы в составе группы из пяти человек. «Оружие применено абсолютно правильно, труп убитого японского жандарма подобран на нашей территории в 5 метрах от линии границы. Направление выстрела шло параллельно линии границы на юго-восток»[293].