Русич брезгливо скривился, но перепуганного мальчишку на ноги таки поставил. И даже подзатыльником не наградил. Правда, воротник его драной курточки из рук все равно не выпустил…
Ивар внимательно изучал взглядом случайного знакомого. Юнец совсем. Оборванный, конечно, грязный, вшивый, и пахнет от него отнюдь не розами… Но это не главное. Главное - он мог услышать то, что ему (и вообще никому в Ирландии!) знать было не надо. И наверняка не только мог, но и слышал, хоть и уверяет, что спал… когда он повару-то советовал ноги оторвать, голос у него был вовсе не сонный! Значит - просто так дать пинка и пойти своей дорогой уже не выйдет. Надо с ним что-то делать… Лорд бросил вопросительный взгляд на Творимира. Тот ход мыслей понял правильно. "Но решение предложил уж слишком радикальное!- сам себе сказал лорд, глядя на недвусмысленную жестикуляцию товарища.- Ну, не убивать же парня, в конце концов?.." Советник короля подумал-подумал, да и пододвинул насмерть перепуганному побродяжке свою миску с недоеденной похлебкой. И пару лепешек сверху присовокупил, зыркнув предупреждающим взглядом на возмущенного русича.
- Это… чего это?- с опаской поинтересовался парень, переводя взгляд с вожделенной плошки на неожиданного благодетеля и обратно. На Творимира даже коситься не рискнул, побоялся… Ивар подвинул к себе поближе принесенный товарищем эль и улыбнулся:
- Два дня не ел, говоришь? Тогда тебе и этот шедевр сгодится… Налетай, рванина, что мнешься?.. Лепешки, между прочим, вполне даже съедобные.
- Дак я ж с удовольствием!- жалобно заскулил побродяжка.- Только вот… малость неудобно мне…
- А!- спохватившись, рассмеялся лорд.- Творимир, отпусти его.
- Эх?..
- Да куда я денусь?!- пискнул, давясь слюной, парнишка, не сводя прямо-таки влюбленных глаз с заветной похлебки. Ивар хмыкнул - да, голод не тетка! Так и полиглотом станешь…
- Отпусти, друже,- повторил он.- Пускай поест.
Бывший воевода с неохотой подчинился. Потом с выражением крайнего отвращения на лице вытер руку о штанину и сел на лавку - в паре локтей от жадно давящегося горячей похлебкой нищеброда. Сбежать, если что, все равно не успеет, а так хоть вшей от него не нахватаешься…
Глава Тайной службы его величества быстро обшарил взглядом помещение таверны. Несмотря на ранее утро - народу тьма. Рыбаки, парочка захудалых торговцев с немудрящей охраной, у двери жует краюшку какой-то обтрепанный человек, вероятно, коробейник… За столом справа - сильно подгулявшая компания наемников, не просохшая еще с ночи - стучат кружками, тычут друг в друга кулаками и орут так, что сами себя не слышат. Слева стол пустой и сильно загаженный: те, кто за ним сидел, ушли с четверть часа назад, а убрать за ними еще не успели. Прекрасно! "Стало быть, этот вот некормленный любитель поспать где придется - единственный, кто мог разобрать, о чем мы говорили,- подумал Ивар.- К тому же, он - местный. И нищий. И достаточно сообразительный… Как налопается, дадим серебрушку и запишем в проводники. Ему выбирать-то особо не из чего! Либо помощь мне и звон в кармане, либо кулак Творимира и сточная канава… Хотя в последней он, кажется, регулярно купается" Лорд МакЛайон принюхался и сморщил нос: дочка покойного вождя O`Нейлла ждала двадцать пять лет, так подождет еще пару часов! Этого красавца перво-наперво необходимо хорошенько отмыть. Не хватало еще потом домой табун тощих ирландских вшей привезти!.. В Шотландии, положим, и своих хватает…
Дверь беззвучно приоткрылась, впустив в таверну какого-то человека, закутанного по самый нос в черный обтрепанный плащ. Ивар неспешно сделал большой глоток эля, одновременно с этим внимательно разглядывая новоприбывшего поверх своей чаши. Сидели они далеко, в углу, в стороне от единственного окна, поэтому особенно опасаться было нечего, но лучше, как говориться, перебдеть… Вошедший, не останавливаясь на пороге, скользнул влево, потом бросил быстрый взгляд на мирно завтракавшую компанию и, едва заметно кивнув трактирщику, скрылся за стойкой. Ни одна половица не скрипнула… Творимир, который сидел спиной ко входу, вопросительно взглянул на командира. Потом - на его левую руку, лежащую на столе. Пальцы лорда МакЛайона безмолвно шевелились, мягко отстукивая неслышную дробь.