Пограничными тропами

— Товарищ командир! — начал было рапорт Слесарев, но Головин остановил его, соскочил с коня и крепко обнял.

— Молодец, Павел! И все вы молодцы. Выстояли… Мы с Онопко были уверены, что выстоите. Рассказывай… Нет, отдыхай. Все отдыхайте! Говорить будем потом.

* * *

Все, что поведал Слесарев, спустя тридцать пять лет Иван Семенович Головин рассказал автору этих строк. А потом его рассказ дополнили и ныне здравствующие участники обороны Николай Михайлович Ковалев и Аркадий Григорьевич Нестеров.

Позже с помощью «красных следопытов» Кзыл-Агачской школы удалось разыскать Бекмурата Енсебаева, тоже находившегося среди осажденных. Аксакал рассказал немало интересного, хотя отдельные детали стерлись в его памяти.

Воспитанники Ивана Головина участвовали еще во многих славных боевых делах на границе. С орденом Красного Знамени на груди возвратился после службы на родной Урал Павел Слесарев. Это был первый боевой орден, полученный пограничником Казахстана…

КОНЕЦ ВОЛЧЬЕЙ СТАИ

I

Тревожное лето 1930 года. Хотя многие банды разгромлены еще в минувшем году и нынешней весной, но осталось немало всякой нечисти, пытавшейся из-за кордона терроризировать население пограничной зоны, мешать колхозному строительству. Поэтому все пограничники застав и отрядов днем и ночью были начеку, готовые по сигналу тревоги броситься на врага, зачастую более сильного, чем они сами. С малыми силами бандиты давно уже не осмеливались тревожить границу.

Командир курсантского взвода Иван Головин утром 15 июля согласно распорядку дня вывел своих людей для занятий на плацу. Курсанты занимались джигитовкой, рубили лозу. Прошел час. Головин уже хотел было сделать перерыв, но в это время увидел, что дежурный по управлению командир быстро спустился с крыльца и бегом направился к плацу.

«Значит, что-то случилось», — подумал Головин и, дав команду спешиться, направился навстречу дежурному.

— Начальник отряда приказал срочно явиться в штаб! — сказал дежурный.

Головин разрешил курсантам отдыхать, оставил старшим своего помощника Савичева, а сам бегом вслед за дежурным бросился в здание управления.

В кабинете начальника отряда уже собрались командиры. Начальник стоял у карты, большой прикрепленной к стене схеме участка. Обычно она была прикрыта шторой, но на сей раз черный сатин был собран гармошкой за краями схемы. Головин доложил о прибытии.

— В тыл заставы Нагорного прорвалась банда Мергебая, — сказал начальник отряда. — Нагорный выслал наряд, но бандиты смяли его и по реке Усек ушли в горы Тышкан. Отберите десять своих курсантов, возьмите гранатомет, ручной пулемет и форсированным маршем двигайтесь в район действия банды. Задача: ликвидировать банду, не дать ей уйти за кордон. Возьмите в свое оперативное подчинение наряд с заставы Нагорного.

Уже через десять минут часовой распахнул ворота. Одиннадцать всадников вылетели на пыльную городскую улицу и направились на северо-восток, провожаемые взглядами любопытных горожан, сразу понявших, что на границе опять что-то произошло.

Иван Головин отобрал для операции из сорока курсантов самых проверенных, самых лучших: отделкома Савичева, красноармейцев Лушника, Панкова, Одинцова, Лаврищева, Бушмана, Хмелькова, Сергеева, Фадеева и Ковалева. Все они уже обстрелянные в схватках, смелые и решительные ребята, отличные кавалеристы. Многие до прихода в курсантский взвод прошли суровую школу службы на заставах. Приходилось им раньше драться и с бандой Мергебая.

Мергебай на этом участке восточной границы действовал давно. Одна за другой прекратили существование многие банды. Но Мергебаю до сих пор везло.

Не раз били его пограничники, но от окончательного разгрома ему каждый раз удавалось ускользнуть.

II

От пограничного городка до Лесновки, где можно было встретить банду, — несколько десятков километров дороги в предгорьях. Группа двигалась форсированным маршем. Казалось, что горы Тышкан совсем рядом, стоит только перевалить через холм. В долине стояла изнурительная жара, а на севере белели снежные вершины горы.

Иван Головин ехал впереди и осматривал по привычке местность. Вдоль дороги тянулись похожие на кипарисы пирамидальные тополя, зеленел кустарник у журчащих арыков, виднелись кое-где юрты местных жителей. Плодородными и богатыми были эти места в бассейне реки Усек, берущей начало где-то на гребне Тышканских гор. Устья реки Головин на карте так и не нашел. Местные жители говорили, что в годы, когда много снега на вершинах Тышкана и особенно бурное снеготаяние, Усек доносит свои воды до берегов Или. Но чаще всего горная река заканчивает свой бег в водах Усекского озера. А в засушливые времена река теряется где-то в песках южнее аула Чулакай. Горы дают, реке иногда такую силу, что она, разливаясь, сметает аулы на своем пути, даже городу угрожает наводнением. Но чаще всего свирепая и бурлящая в верховьях, река Усек теряет свою силу в предгорьях и на равнину выходит спокойной и ослабленной.