Погребённые заживо

Торну и самому стало казаться, что он продвигается слишком медленно. Он взял в столовой сэндвич и вернулся в кабинет, раздумывая над тем, кому бы позвонить пожаловаться, пока он будет есть.

Он уже несколько лет был знаком с бывшим старшим инспектором Кэрол Чемберлен. Ее отозвали с пенсии на службу, когда ей исполнилось пятьдесят, и направили в консультативный отдел окружного управления — небольшое подразделение, которое состояло преимущественно из отставных офицеров. Их задачей было использовать свой коллективный опыт для реанимации «глухарей». Между собой действующие сотрудники управления добродушно называли их «Слегка помятый отряд».

Впрочем, миссис Чемберлен можно было назвать какой угодно, но только не старой и помятой.

Торн знал, что она бывает сварлива и не стоит попадаться ей под горячую руку, но год назад он своими глазами видел, как броня суровости и ядовитой иронии дала трещину, а затем и вовсе слетела с миссис Чемберлен, словно тонкая пленочка. Оказалось, то была лишь внешняя оболочка, вроде кожуры персика, тогда как внутри у нее бурлили, разъедая душу, чувства. Стоило эфемерной преграде исчезнуть, и ему, как откровение, приоткрылась подлинная душа миссис Чемберлен — такая, какой он и сам хотел бы ее видеть. В тот же момент и она увидела подлинную сущность Торна и прониклась к нему глубокой симпатией. Но за откровение всегда приходится платить. Правда, они предпочитали никогда даже не упоминать о тех безумных мгновениях ярости и боли, благодаря которым они нашли человека, который поджег некую девушку. Торн также никогда бы не узнал, что его отец все еще жив, — для миссис Чемберлен, правда, последнее так и осталось тайной.

Кэрол была его другом, но, как и большинство людей, которых Том Торн уважал, она его немного пугала.

— Я лучше перезвоню позже, — сказал Торн. — Видно, вы очень заняты: гладите кошку или разгадываете кроссворд.

— Нет, вы посмотрите на этого наглеца! И все лишь из-за того, что я не хочу слушать твой скулеж!

— Я позвонил, потому что иной раз выдаете неплохие советы.

— А еще потому, что я знакома с Тони Малленом.

— Не понял? — Торн отложил свой бутерброд.

— Ты разве не знал?

— Если бы я знал, то позвонил бы вам немедленно. И давно вы знакомы?

— Я работала с ним в уголовном розыске в Голдерс-Грин где-то двенадцать-тринадцать лет назад. Он тогда был, по-моему, еще сержантом, а может, только ожидал присвоения этого звания. А когда я уходила на пенсию, его, кажется, прочили в начальники отдела.

Торн схватил клочок бумаги и стал быстро делать пометки.

— И что же?

— Что? Думаю, он был подходящей кандидатурой. Насколько я могу судить, честный человек — впрочем, это еще ни о чем не говорит. Я знаю уйму людей, которые с годами так или иначе оступились.

— Тогда что вы можете сказать об этих двух фамилиях? Коттерилл и Квинн, — Торн слышал, как на том конце провода играет классическая музыка. Джек, муж миссис Чемберлен, увлекался музыкой.

— Знаю, ты ожидаешь услышать другое, но Джезмонд, по-видимому, прав. Не могу представить этих двоих в роли похитителей. — Она помолчала. — А что, Гранта Фристоуна никто не упомянул?

— А это важно? — Торн записал фамилию.

— Ну, может, и не очень, но я удивлена, что его имя вообще не всплыло.

— Я весь внимание.

— Фристоун изнасиловал несколько детей где-то в 1993 или 1994 году. И девочек, и мальчиков — думаю, ему было все равно. Он держал их в гараже за своим домом.

Держал их…

Торн постарался отогнать видение мешка, который надевали мальчику на голову.

— Я недолго занималась этим делом, — продолжала Чемберлен, — а Тони Маллен вел его, даже, кажется, сам арестовывал насильника. Все знали, что это отвратительное дело — ну, так вот, Фристоун сыпал угрозами с момента задержания до самого оглашения приговора.

— Угрожал Маллену?

— Может, он и еще кому-то угрожал, но что Маллену — это я точно помню. Я тогда один раз присутствовала в суде и помню взгляд, который бросил на него Фристоун: не то чтобы сумасшедшая ярость, но… До сих пор не могу забыть этот взгляд…

— Спасибо, Кэрол. Я проверю.

Пару секунд она молчала, потом музыка стала тише.

— Позволь, я этим займусь.

Торн медленно подчеркнул имя Гранта Фристоуна.

— Я, видишь ли, думал, что вынюхивать — дело мегер.

— Будем считать, что я этого не слышала. Нет, серьезно, Том, ты не хочешь, чтобы я кое-кого поспрашивала, а потом перезвонила тебе?

Торн слышал, как у миссис Чемберлен мгновенно изменился голос. В отделе она работала не каждый день, да и толку от этой работы было очень мало. Он знал, насколько ей нравится чувствовать себя полезной, как хочет она приняться за работу — какую бы то ни было работу. Он также знал, что у Кэрол все еще широкий круг связей, что она отличный профессионал. Да она, черт побери, своим проницательным взглядом увидит больше, чем может дать любой компьютерный поиск.

— К тому же у Джека с годами стала болеть спина, — сказала она. — У него есть мазь, которую он втирает на ночь. Я могу принести ее тебе на нашу следующую встречу.

— Спасибо.

— Тогда ты убьешь сразу двух зайцев.