Погружение

Вскакивая, чуть не падаю, отлежал за ночь ноги, опускаюсь на землю возле супруги, и кладу руку ей на голову, предупредив взглядом ненужные вопросы, все равно не понимаю ничего сам. Она с недоверием прислушивается к своим ощущениям, вдруг вздрогнув, начинает осматриваться по сторонам, словно впервые попав сюда. Остановив взгляд на Володе, поджимает губу, и начинает раскачиваться из стороны в сторону, скидывая руку с головы. Смотрю на бешено крутящуюся пиявку, вроде тормозит, да, действительно, вот совсем остановилась и начинает крутиться в обратную сторону, отдавая то, что взяла. Шорох заставляет отвлечься от созерцания процесса, оборачиваюсь, Аня с закрытыми глазами показывает пальцем на угол склепа, из носа бежит кровь, лицо осунулось, аура, потеряв свою белизну, стремительно сереет.

— Там… Камень… Разбей его… Не могу удержать… — воронка пиявки, пульсируя и снова крутясь в другую сторону, опять высасывает жизнь из Володи.

Откидываю куски разбитых надгробий, не понимая, какой нужен камень, вдруг в уголке что-то сверкнуло, лавиной обрушиваются воспоминания — это то же бриллиант который я спрятал! Зачерпываю кучку земли, в надежде, что искомое попадет в ладонь, и выскакиваю на улицу, ища, чем можно разбить самый прочный материал в мире, взгляд падает на кувалду из инструментов с вездехода, высыпав землю на гранитную плиту, замечаю там сверкающий кусочек и что есть сил, луплю по нему — как кузнец по наковальне. Подняв кувалду, вижу кучку блестящей пыли, вот тебе и алмаз. Как же так?? Присматриваясь, замечаю что вокруг этой пыли бестолково крутится такая же как в склепе воронка, только в разы меньше, с игольное ушко примерно, и не найдя цели, растворяется в воздухе. Оборачиваясь на двери склепа, замечаю, что мир стал прежним, нет больше линий вероятностей, сгустков энергии, и аур людей. Чувствую себя слепым.

Поднимаюсь и медленно, не чувствуя ног, бреду к склепу, уже зная, что все хорошо.

Потихоньку приходим в себя, Володя очнулся, но очень слаб, практически беспомощен. Аня, достав зеркальце и морщась, вытирает кровь с лица.

— Что это было? — Леонид стоит в дверях, и с недоумением смотрит на нас. Его можно понять, он то не видел того, что видели мы.

— Да все нормально уже Лень, помоги встать лучше, — Володю не узнать, будто только из концлагеря, тощий весь, почерневший, как на солнце сгорел и усох заодно. — Ань, ты как?

— Не пойму. Вроде нормально, — и убрав зеркальце, пытается встать держась за стенку, — давайте на улицу, в склепе черно все.

— Черно? Ты про что? — Олег топчется в углу, там где я нашел камень.

— Потом объясню, сейчас надо выйти, помоги пока Володе, вот сюда посади его. — Дождавшись пока ребята усадят Володю, села напротив и снова, как только что в склепе, закрыла глаза и стала раскачиваться, напевая что-то ритмичное. Вскоре, казалось, сам воздух стал вибрировать в такт песне, аж мурашки по коже, не вижу что происходит, но глядя на светлеющего друга, понимаю, идет накачка энергией, и судя по кислым физиономиям остальных — они и есть ее источники.

— Так получше. — Критически оглядывая Владимира, прокомментировала Аня. — Вечерком надо будет повторить, — Антон, ты как себя чувствуешь? — Изучающе смотрит на меня.

— Да нормально, спать хочу только. — Всегда после погружений клонило в сон.

— Ты как там оказался то? Вроде не планировали? — Володя присоединился к разговору, все еще с удивлением посматривая на Аню.

— А вот, — достаю из кармана Георгиевский крест, и протягиваю ему — почему-то в кармане оказался… Вроде проверял перед сном, не было его…

— Понятно. Что произошло потом? Чувствую себя как миксером перемешанный… — Володя жаждал объяснений. Что ж, начну первым, самому интересно, что это было.

— Очнулся я связанным, и так же как вы, висящим на столбе. Я решил, что монахи проводили какой-то ритуал, для чего им нужны были жертвы. Кучка беглых офицеров их вполне устроила, а вот по поводу моего донора… тут сказать не могу однозначно. Вероятно, он был вместе с монахами, и когда на монастырь напали бандиты, — назвать их красноармейцами язык не поворачивается, слишком долго нас учили, что красные все были честными и правильными, — тут и он последовал за остальными на столб. Ну а его даму, — взгляды присутствующих невольно переместились на Марину — использовали как способ давления.

— А что с камнями? Ты сказал, поручик упоминал что-то? — Володя, поднаторевший в допросах, по ходу пьесы корректировал наводящими вопросами.