Погружение

– «Что это было?» – Она не произнесла вслух, просто по глазам понял. Хрен тут что-то скажешь, по моему телу пробежали такие мураши, что, казалось, лёгкая камуфляжная фуфайка с длинными рукавами поднялась на сантиметр.

Я потряс головой.

– Далеко… Не пойму.

Она сглотнула и наконец вымолвила:

– В той же стороне, между прочим.

– Ты про взгляд?

– Ага. Лёша, это что-то нечеловеческое…

– Не собака, это точно, – согласился я. – Помнишь про козу, которая закричала нечеловеческим голосом?

Очередной вой или вопль отчаяния раздался чуть ближе, и тут же к нему присоединился ещё один жуткий голос.

– Знаешь, подруга, визит за хабаром отменяется.

– Лёша… Ну, подожди же! – Она ещё героически пыталась настаивать на своём, но тут над городом пронеслось трио протяжных воплей, уже через пару секунд переросшее в квартет.

Нет, ребята, старший сержант Исаев – боец, и даже неплохой, но не охотник за нечистью! И я уж точно не мистик, в отличие от коренных таёжников. Их мистическое понимание среды постоянно подпитывает традиция, даже преемственность, у меня её нет и быть не может.

Это не леший, не снежный человек и не призрак. В этом страшном уличном вое не было эзотерического смысла, потому что нет потребности в таком воздействии на кого-либо, город и без того страшен! Что-то живое кричит…

«Ты в аварийной ситуации, Исаев, если что, соберись. Не дрейфь! Всё-таки здесь территория людей, а не духов».

В тайге? Там могу допустить. Но дикая природа с тобой и без всякой мистики справится, если захочет.

– Смотри! – прокричала Глебова, глядя в бинокль.

Я быстро вытащил свой. Возле бетонного универсама, прямо на проезжей части стоял человек. Полкилометра до него, может, чуть больше.

– Синяк, что ли, падла такая?

– Ты думаешь?

Чувак был в штанах, но с голым торсом. Вряд ли нормальный человек так вырядится, жара не повод расхристываться в городе, пусть и порушенном. Молча глядя на нас издалека, он решительно сжимал в руке какой-то предмет, даже через оптику я не смог разглядеть, что это было.

Он присел, поднял голову… И вдруг очень резво помчался в нашу сторону! Эй, что это ты надумал?

– Лё-оша-а…

– Вижу! Хрена себе, как прёт!

Молча летит!

Этот больше не орал, заорали его соратнички. Да ещё как! Впереди и по сторонам что-то затрещало, словно большой зверюга продирался через кусты.

– Лёша, надо уезжать!

Мне так хотелось напомнить ей о чрезвычайной ценности дармового аптечного фонда…

– Лезь в машину и закройся!

Тут из-за старинного дома, что находился от нас в полутора сотнях метров, выскочили сразу двое синяков и, не снижая скорости, тоже понеслись в атаку! Уж эти выли просто на загляденье!

– Стреляй же ты! – донеслось из салона.

Бенг! Плечо ощутимо дёрнулось и заныло от удара, гадство, не успел вложиться.

Мимо.

Бенг! Левый схватился за живот и, согнувшись, начал оседать на асфальт. Встаёт! Ну что за стрельба, боец? Бенг!

Оставшийся в одиночестве синяк прямо на бегу поднял правую руку, в воздухе что-то мелькнуло, и мимо меня, бешено вращаясь, пролетел короткой обрезок металлической трубы, с силой ударившийся в бордюр. Я ошалело проводил взглядом страшенный снаряд и ринулся в кабину – как хорошо, что не глушил!

– Назад смотри! – заорал я, включая передачу.

«Нива» белой молнией понеслась вперёд, я, вцепившись в баранку, то и дело объезжал на скорости опасный мусор, лежащий на плохом асфальте.

– Самый первый к нему подбежал, и ещё двое выскочили!

– Плевать, всем привет, гони гусей, синяк! – зло крикнул я. Весело не получилось, зубы чуть ли не стучали один о другой.

Мимо пролетали целые и разрушенные дома, заборы, деревья, опавшие рекламные щиты и ларьки с выбитыми стёклами. Как хорошо, что не нужно никуда сворачивать! Ну и разведка выходит. Я намеревался осмотреть всё спокойно, вдумчиво, найти выживших, пообщаться, собрать сведения… Ага, держи карман шире! Тут, дай бог, ноги унести!

Наконец мы смогли начать обмен мнениями.

– Знаешь, Екатерина, беру свои слова обратно, мне уже что-то не хочется делать кружок по городу…

– Захваченному синяками, – дополнила она. – Ты что-нибудь понял?

– Похоже, они умнеют, – вынужден был признать я.

– И успешно адаптируются. А это означает, что синяки способны выживать гораздо больший период времени, чем все предполагают.

– Согласен. Что позади?

– Ну, так быстро они бегать не могут.

– Пока…

– Алексей! Не нагнетай.

Очередная сотня метров ушла под колёса, и городская постройка закончилась полуразрушенным зданием, обдавшим машину густым трупным запахом. До сих пор его не было, это верный признак того, что службы – медики, МЧС и полиция – работали честно, до конца.

В небесах разлетались веером перистые облака.

Под ними на эшелоне опять шёл на север большой пассажирский джет. Это второй.

* * *

Впереди слева показалось зеленое трёхэтажное здание. Глебова подвинулась поближе и с тоской в голосе поведала:

– Это Енисейский педагогический колледж, у меня подружка в нём училась. Просто ужас! Уже и не верится, что когда-то были спокойные времена. А мы всё ныли и требовали больше и больше… Сейчас будет стела «Город-памятник».