Погружение

Враг больше не показывался, только подвывал изредка, на этот раз со стороны пивной палатки. Их много. Вот это городок, кол бы осиновый ему в памятники, – настоящий Сайлент-Хилл, а не тихий провинциальный Енисейск.

– Готово! Сигай в лодку, егерь!

Жаль, отличная машина остаётся без дела. Ничего, пусть здесь постоит, может, ещё пригодится, этот рейд не последний. Не сопрут, без аккумулятора это просто груда железа. Запрыгнув на нос, я, с силой оттолкнувшись от берега, перевалился на пайол, а Глебова тут же заложила «Баджер» в вираж.

Э-ге-гей! Не забыть показать врагу средний палец! Выкарабкались, ёлки!

С дедом я связался прямо с реки.

– Я в канале, «Самоед»! Где вы?

– Возвращаемся к катеру, прорваться не получилось.

– Что, автомобиль не нашли? Как там вообще, кружок по городу сделали?

Кружок ему, херцы-берцы, сидит там в рубке, как на курорте, пузо чешет!

– Разведку провели, Фёдорыч, да всё без толку, тут мост взорван. Ладно, мы живы, так что пойдём на Красноярск водой. Остальное я тебе с катера расскажу, подробненько. Будет интере-есно…

Глава 11 Введение в триллер

Странные тут места.

Я этот участок называю Тёмным Енисеем. Почему? Потому что если, проходя его ночью, не спать, а стоять на палубе, то увидишь следующее: в кромешной темноте впереди судна тянется змеёй двойная цепочка бакенов-светлячков, а по берегам – хоть глаз выколи, ни единого огонька, словно ты внезапно вплыл в Таинственный Мир другой планеты.

Видеть такое тем более удивительно, что ниже по течению, где тайга глуше, а народу меньше, ты постоянно наблюдал рост цивилизационной плотности. Начиная от Подтёсово, на берегах появляются дачи и автомобили, места для пикников и рыболовы, стоящие с удочками возле мангала. Видно, что далеко не весь тамошний народ живёт «от реки», многие ещё и отдыхают на ней. И вдруг такой провал.

От места слияния Енисея с Ангарой КС-100 шёл на полных парах и без остановок.

Порой я видел выживших, один раз нам даже махали с берега, но чаще смотрели вслед настороженно.

Стрелка – крупная перевалочная пристань.

В этом посёлке, расположенном там, где прозрачные воды Ангары сливаются с гораздо более замутнёнными енисейскими, нам пришлось задержаться, и это была единственная остановка на перегоне. Слишком энергично махали. В маленькой общине было четырнадцать человек, включая перебравшихся из Усть-Ангарска, и серьёзная проблема – девятилетняя девочка повредила ногу, рваная рана, а медика нет. Естественно, Катерина включилась сразу, затребовав того, кто хоть что-то понимает в медицине. Привели напуганную девчонку лет семнадцати, мгновенно определённую в стажёры.

Здесь хорошо заметен феномен близости к мегаполису. Местные не считают себя жителями тайги, в отличие от поселений к северу, они уже «малогородские». Поэтому тут процент убежавших в Красноярск ещё выше.

Ничего местечко, ключевое и в то же время неплохо защищённое.

Пока жители терзали меня на предмет новостей, я вяло отбрехивался и с интересом наблюдал за особенностями жизни этого небольшого речного анклава… Это вам, ребята, надо новости рассказывать, вы сразу на двух реках стоите!

Хорошие люди, приняли по-человечески, всё уговаривали задержаться. Узнав, что мы едем в Красноярск с намерением вскоре вернуться, слёзно попросили подбросить из города медикаментов. Потом мы еле отвязались от безусого юнца, возжелавшего, во славу приключений, отправиться с нами в «опасный поход». Пришлось звать старосту, почти обрусевшего азербайджанца, которого звали Руслан Магеррамов. Деятельный, оптимистически настроенный человек. Готов рассчитаться любым бартером, говорят, что сметаны и прочей молочки у них хоть завались. Я, в свою очередь, поинтересовался у кавказца насчёт патронов к «ПМ» и нагану и не ошибся. Сделав задумчивое лицо, староста заявил, что «сейчас нет, но добыть можно».

– Есть целый цинк калибра 5,45, нужны? – предложил он.

– Где же мне такой ствол взять? – загрустил я.

Да уж, чего только не припрятано в енисейской тайге… Зато сразу разжился четырьмя обоймами к «колчаку» – настоящий подарок! Когда тянется обыденка, то можно и без них обойтись, не треснешь по одному впихивать. Но в неспокойном Енисейске необходимость быстрого перезаряжания почувствовалась остро.

Клятвенно пообещав на обратном пути привезти запрошенное, мы пошли дальше.

Именно здесь я увидел ещё одну нишу: санрейсы! Судно, укомплектованное, хотя бы по минимуму, медицинским персоналом и необходимым оборудованием, заходящее в удалённые и не очень поселения. Будем думать.

Главная ниша уже определена. В старые времена енисейские купцы для торговых операций с поставщиками пушнины использовали хлеб, его же в основном и возили. Например, в середине XVIII века зерно с мукой в Енисейск и Новую Мангазею – Туруханск поставляли тринадцать купеческих артелей. Всем богаты севера, но хлеб тут не растёт.

– Ты понимаешь, что будет с медициной через несколько лет? – волновалась Глебова, когда мы уже отошли от причала. – Кадры, обучение, медоборудование, лекарства, наконец! Что будем делать, когда выйдут сроки хранения?