Погружение

Бенг! «Колчак» отработал с уже привычным укусом в плечо, прицел вернулся на место и я ещё пару секунд глядел через него на результат.

Результат летел вниз, врезаясь в зелёные пластмассовые листья якобы пальмы. Пипец! Ну что, собачки, вы об этом мечтали? Налетай! Рассыпавшись в разные стороны от звука выстрела, прозвучавшего в пустоте улицы удивительно громко, псы попытались отыскать источник опасности, но вожаки гавкнули, и стая ринулась вперёд.

– Жрите, сволочи хвостатые, жрите, не отвлекайтесь… Так! Надо быстрей сделать дело и смываться, хорошо бы до темноты и в другие места наведаться. Садимся, подруга. Отдышимся и минут через несколько поедем дальше, – сказал я, с удовлетворением вспоминая дело рук своих.

И опять не решить, кто тут прав, а кто нет.

Просто выживание, просто борьба за будущее.

Я попробовал пересесть на задние сиденья, рассчитывая работать из верхнего люка. Неудобно. Вперёд ещё ничего, а вот для стрельбы назад толком не пристроиться, пришлось мне опять вернуться на переднее пассажирское. Господи, ну почему я должен всем этим заниматься, а? Былые юношеские мечты о попадании в постапокалипсис злили до прикушенных губ.

– Скажи, Катя, а ты фантастику читала?

Она удивлённо вскинула брови: нашёл, дескать, время для литопроса!

– Редко очень. Чаще любовные романы и детективы, а что?

– Да нет, спросил и спросил… Фантасты много чего написали про эту тему. – Я провел рукой от зеркала до зеркала.

– Есть ценное? – вроде бы просто спросила, но с язвой.

– Хороший вопрос. Если совсем честно, то такового очень мало. Всё больше воплощение мечтаний «от закомплексованности автора». Но толку от них по-всякому больше, чем от жёлтого соплежуйства в мягоньких обложечках.

– Ой-ой! А ты сам-то читал? Фантасты горазды придумывать миры, а вот человеческие взаимоотношения чаще всего описываются на уровне детского садика, особенно если дело идёт о магах или вампирах. Сказочки, и персонажи такие же. Даже не так. В настоящих сказках всегда есть мудрость, а в подобной фантастике её минимум, вот! Одни шаблоны. Знаешь, в Разбойном библиотека была жиденькая, на полках стояли книги советских фантастов – люди сдавали, новинок почти не было. Я их и перечитала. Так вот: в той фантастике все люди были хорошие, и лишь один-два – похуже, заблудшие, типа, реже совсем плохие. А в современной фантастике наоборот: все вокруг подлецы и негодяи, и только главный герой с подругой чуть-чуть получше, хотя тоже подлец… Разница только в знаке.

– В романчиках, конечно же, не так? – вспыхнул я.

– Именно что не так! В мелодрамах встречается весь спектр взаимоотношений! Между прочим, основанных на обычных житейских ситуациях, а не на покорении галактик или на войне с вашими дурацкими зомби. Там жизни больше, а значит, больше и правды.

Пыхти не пыхти, Исаев, а с ходу сказать нечего. Требуется диспут, ох, требуется! Я нервно поёжился, встряхнулся. После обеда стало холодать, чёрт, даже в полностью застёгнутой куртке прохладно.

– Всё понял, спорить будем в более подходящих условиях. – Я посмотрел на часы. – Нам пора, вечер и ночь обещают быть трудными.

Решив схитрить, чтобы не соваться на проспект Мира, под нос обедающим собачкам, мы сдали назад, на Ленина, и через сотню метров встали перед затором. Дальнейший путь был намертво перегорожен брошенной и битой автотехникой, тупичок. Конечно, можно было и потолкаться, но рисковать не хотелось: не дай бог остаться тут без машины! Поругавшись немного, вернулись обратно и гордо покатили по проспекту Мира, прямо мимо стаи, которая лишь подвинулась, не собираясь отвлекаться от законной добычи, что, наверное, было ошибкой – в другой раз и картечью пальнуть могут. Всё-таки человек, даже если он синяк, хозяин города. Собаки проиграют. Скоро им совсем нечего будет есть, и стаям придётся идти в лес А там у них не будет ни малейшего шанса против волков и медведей.

Улица широкая, едем по центру – мечта водилы!

Я попытался устроиться в кресле максимально удобно: хотелось молчать, вяло наблюдать и заново вспоминать всё, что произошло после старта из портового терминала. Кайфануть не получилось – слишком много опасностей, не расслабиться.

– Это здесь! – медленно поворачивая направо, предупредила Глебова, и я выпрямился, высовывая голову в форточку.

В опустошённом вселенской катастрофой Красноярске милый уголок Центрального района выглядел настоящим раем, чистым и уютным. Небольшой отрезок пересекающей проспекты улицы Дзержинского оказался нормальным сквером, местечком, куда хорошо заглядывать в выходной день. Здесь всё сохранилось в былом виде, и даже слабый запах пожарищ, доносящийся с другой стороны Енисея, не смог разрушить уютный образ городского оазиса. Ёлки, да тут даже голуби остались! Не хватало только ленивого горожанина – непременной детали летней картины старого города.

Красотища! Памятник, высокие деревья, пяток припаркованных под ними легковушек, красивые скамеечки, вазоны с увядшими анютиными глазками, тишина и покой. По сторонам сквера в домах разместились модные магазины.