Погружение (СИ)

— Эх, егоза. Что тебе тут не живется? Я бы тебя оставил на месяц. А там домой сама добралась бы. А?

— Ну уж нет. Мне тут хорошо. Адарка теперь моя подруга. Ганна, как родная. Но чувствую, что мне с тобой надо. Ты же не просто так идешь?

— Я то да. Но тебе туда еще рано. Мы с Риком сами сходим.

— Рик, а ты что скажешь? Возьмешь меня с собой, — я хочу потрепать его по голове.

Но пес внезапно встает на задние лапы, а передние кладет мне на плечи. Он выше меня на голову и тяжелый. Его теплый язык крест накрест лижет мне лицо.

— Да что же это, Рик! — смеюсь я.

— Ишь, возьмет, — хмыкает Егор Тимофеевич, — так-то я его еще провожаю.

— Вот теперь точно с вами пойду, — топаю ногой, — обещал в гости везде брать, так бери.

— Придется брать, — дед смотрит на собакена. Тот потягивается, выгибает спину и тыкает меня в живот лбом.

Глава 17

Я вижу их — частички тех знаков, которые зашифрованы в генах. Они складываются в образы. Кто во мне? Меря — древнее финское племя на территории Ярославской области. По женской линии передается ведовство. Но тогда такие знания считались нормальными и даже необходимыми. Мужских образов нет. Оно и понятно. Генотип у меня женский. Славянское племя кривичей с запада. И у них линия от викингов. Поэтому волосы каштановые. И фигура оттуда же. Кавказские племена — из глубокой древности, но проявляются явно. Мама черноволосая и глаза у нее и у меня, как у серны.

Сегодня на завтрак зашел Егор Тимофеевич. Едим гречневую кашу с зеленым луком и подсолнечным маслом. Я к ней не привычная. У нас никогда ее не продавали. Только диабетикам выдавали. Считалась диетической. Странно, потому что в книгах пишут, что гречка у нас — основная культура. А здесь едят спокойно, без восхищения дефицитом. Говорят, даже солдат иногда кормят.

— Дед, а откуда у нас финны?

— Лучше спроси, откуда у финнов русские — смеется он, — правильно говорят, чтобы стереть память, надо пятьдесят лет. Одно поколение.

— А что не так? Сейчас все пишут. «Золотое кольцо. Древняя ярославская земля». Гоголь, опять же, упоминает расторопного ярославского мужика, который сани к тройке срубил.

— Так Гоголь про национальность ничего не говорит. Еще в прошлом веке половина области по фински разговаривала. Были деревни, в которых по русски не понимали.

— Это я читала. Но все равно, как так может быть? Раз, и никто ничего больше не помнит. Как и не было.

— Значит, путь такой у того народа был, — деду некогда, он собирается куда-то в болото вместе с Риком, них своя практика.

Сегодня стирка. Нужно воды наносить с ручья. Ведра самые обычные, только ручки обмотаны берестой, чтоб удобней было. Дарья с утра настрогала хозяйственного мыла в большую кадку и замочила весь ворох. Сейчас палкой ворочаем по очереди. Потом застирываем руками. И полощем. Вот тут и надо много воды. В корыте каждую бельину вверх-вниз. Первая вода, вторая вода, начисто. Развесили все на веревки. На жаре быстро сохнет. Еще и огород. Свекла, морковь, капуста, лук с чесноком, репа и редька, брюква, огурцы с помидорами. И куча всяких трав, пряных и лечебных. Но к травам нас Ганна не пускает, а вот остальное надо полоть и поливать.

Ганна учит меня вместе с Дарьей. Точнее, дает задания и ждет, когда сдадимся. Так лучше всего получается. Когда все испробовала, умучилась и расстроилась, больше ценишь тонкую подсказку и радуешься результату. К тому же мы разные. Я использую знаки, линии, рисунки, а Дарья — слова, звуки, жесты. Если получается, потом меняемся и подсказываем друг дружке. С рисунками у меня все хорошо. Такая школа Льва Михайловича за плечами. Со звуками у Адарки лучше. Она их лучше чувствует. Песни и стихи — это ее. Любая ритмичная речь имеет основанием заклинания. Где стихи, там и магия. Но для меня пока это новые знания. База воздействия звуками на свои энергетические центры, в журналах именуемые чакрами, у меня есть. Но это вроде особой звуковой гимнастики или вибрационного массажа. Работающая словоформа, сознательно составленная — совсем другое. До этого мы с Верой Абрамовной еще не дошли. Были у меня в жизни случаи, когда воздействовала словами, но это информация, полученная напрямую для конкретного случая. Так нечасто бывает. Только при серьезной угрозе или после подготовки вроде голодания. А если сама такой случай планируешь, то без знаний не обойтись.

И движения Адарка лучше чувствует. Вроде я занимаюсь, сколько себя помню. Но ей дано внутреннее понимание силы жестов и сплетений. Я, конечно, знаю, что такое мудры. Из йоги. Но вдохнуть заклинание или формулу в сложение рук и движение пока не могу. Зато у меня получается энергией рисовать в воздухе, правда, начертания знаков долго не живут.