Погружение (СИ)

— Архив сгорел, в новостях объявляли, — запротестовали они хором.

— Ну-ну. Сгорел, так сгорел.

— И чего это Вы такой покладистый нынче?

Фишер протянул на прощание руку Герману. И тот, поглядев ему в глаза, ответил рукопожатием.

— Тогда, когда мы с вами разговаривали в парке, когда Вы были Рыбаком...

— Что?

— Это были Ваши слова или текст автора сценария?

— Какая разница, кто придумал и кто озвучил текст. Важно как ты его понял.

— И всё же я спрошу. Я сразился с богами?

— Ты познал этот мир, как он есть. Ты понял и победил себя. Ты стал изгоем. Так что, всё как обещано. Правда, в плане не было девушки. Считай, что ты победил и тебе достался приз. Или тебе просто повезло. Береги её... А того мозгляка, которым ты был, когда мы встретились на набережной, я бы и секунды не потерпел рядом со своей дочерью.

— Куда Вы теперь?

— Кормить голубей.

***

— Давай съедем, наконец, из этой общаги в приличное место, в гостиницу, например. Мы солидные люди и законные супруги.

— Я бы даже дальше пошла, давай и город сменим. Во-первых, тебя здесь могут узнать.

— А во-вторых?

— Во-вторых, у нас не было медового месяца.

— Нам одного чемодана хватит? — спросил он, останавливаясь перед витриной магазина.

— Лучше два. Я хочу купить и купальник. Я давно себе ничего не покупала, — развернула его в сторону торгового центра Эльза.

Мысль? Нет, что-то более мимолетное промелькнуло в голове Германа. Он оглянулся. Витрина? Нет, не она. Отражение! Вот, что смутило его. Герман пригляделся. Они с Эльзой. Конечно же это они. Как же странно пыльное стекло искажает реальность.

Глава 68 Пляж

Они беззаботно наслаждались солнцем, морем, свободой и друг другом. Так прошел месяц, начался второй. Они были прежнему счастливы.

Но нельзя же сделать отдых основным занятием и смыслом жизни. Эльза всё дольше зависала в своём смартфоне, да и Герман начал задумывался, что пора бы закрыть гештальт — разобраться с документами профессора. Недописанная книга тоже как старый друг терпеливо поджидала, когда же он ей займётся.

Наконец, настало время хотя бы прочитать тот самый злополучный сценарий.

Не сговариваясь, они заказали через Интернет два новеньких ноутбука. Когда посылка наконец пришла, оба радовались как дети новогодним подаркам.

Так у каждого из них появилось виртуальное личное пространство, в котором они стали проводить часть времени, порой немалую. Но выныривая из своей виртуальности, по-прежнему радовались жизни и наслаждались друг другом.

Разбирая профессорские флэшки, Герман наткнулся на отчёты доктора Риты. Та добросовестно поработала. Нашлись и аудиозаписи её бесед с Журналистом. Странное они производили впечатление — голос его собственный, а истории чужие. Как будто другой человек рассказывал о своей жизни голосом Германа.

Часами слушал он эти записи и размышлял о судьбах Журналиста, Блогера и своей собственной. Он всё еще воспринимал себя в разных ипостасях.

Блогер был успешен, а журналист неудачник, авантюрист хотя и с перспективами.

Опять же, карьера блогера сущий вымысел. Не было у него ни блога в Интернете, ни денег на счетах, ни дорогого дома, ни щедрого гонорара от Спенсера. Всё что было материального от Блогера — это книга написанная по его воспоминаниям.

Фишер уехал невесть куда кормить голубей: — «Надо же я жалею об этом.» — подумал Герман.

Профессор и доктор Рита теперь тоже неизвестно где, к тому же они враги.

Всё, больше никто и не знает настоящей невероятной истории Германа.

Хорошо, тем, у кого есть старый друг, которому не надо долго объяснять, который в курсе всех твоих жизненных перипетий.

Как бы поступил на его месте типичный герой голливудского фильма? Отравился бы в бар и излил душу первому встречному собутыльнику или бармену. Но Герман не любил пить. И голливудские штампы тоже не любил.

Он ностальгически вздохнул, вспомнив о своих беседах с Искусственным интеллектом. Герман даже к его новому имени не успел привыкнуть. Берримор. Вот кто был бы идеальным собеседником. — «Жаль, что ты существовал лишь в моих фантазиях. Я скучаю по тебе Берримор.»

— Ты снова засел за книгу? — Обняла его сзади Эльза.

— Н-не знаю, скорее за дневник. Пытаюсь разобраться. Привыкаю к новому себе.

— Не буду мешать, — сказала она и чмокнула его в макушку. Засмеялась, потеребила отрастающий ёжик на голове: — Плюшевый!

Вечером, когда дневная жара сменилась ласковой прохладой, они по обыкновению ужинали в маленьком ресторанчике под открытым небом.

— Сегодня я я хочу выпить чего-нибудь покрепче, — заявил он.

— Не возражаю. Давай ты сегодня напьёшься, — поддержала Эльза, — а мне нельзя.

После очередного бокала тоника, она спросила:

— Ну, выкладывай, что там у тебя на уме. Я ж вижу, ты последние дни сам не свой.

— Я вот, что подумал. Ведь это не только моё дело, кто я. Нас теперь двое. Мы вместе и, как говорят романтики — единое целое. И уж коли я сам не могу определиться кем быть, выбери ты, с кем жить. Твой выбор важнее моего.

Она помолчала, старательно изучая меню. Герман даже затревожился. Не обидел ли он её своим вопросом. Но, нет, она посмотрела ему прямо в глаза: