Пояс астероидов

Результирующий вектор скорости чуть было не сбил станцию с орбиты. Наконец сети с оборудованием достигли поверхности – в конце концов, цель была лишь в полумиле и составляла десять миль в диаметре. Груз разбросало в шестидесяти градусах экваториальной зоны спутника, но любой тюк весил здесь не более трех с половиной унций, и перетащить их к шлюзу нетрудно.

Когда последняя сеть опустилась на сверкающий защитный слой Дождевой Капли, Уэйсанен обернулся к космонавтам.

– Как нам легче всего спуститься? Просто спрыгнуть вниз? Силберт нахмурился, но никто не видел выражения его лица сквозь смотровое стекло скафандра.

– Согласно технике безопасности, лучшее, что мы можем сейчас сделать, это вернуться на обод станции и потратить пару дней на приведение в порядок наших внутренних лабораторий, так как, не считая перерыва на обед, мы провели в невесомости почти десять часов.

Уэйсанен сделал нетерпеливый жест, что, в отличие от мимики Силберта, не ускользнуло от внимания экипажа.

– Ерунда! – воскликнул он. – Другие неделями остаются в невесомости, и с ними ничего не происходит.

– Не сомневаюсь, что их кости не превратились в резину. Более того, готов допустить, что они избежали менее серьезных последствий. Я не биолог, я полагаюсь на технику безопасности. И, насколько знаю, все эти правила разработаны на основе долгого и порой печального опыта. Конечно, коэффициент безопасности в них несколько превышен, и я согласен провести на поверхности четыре-пять дней, но только при условии, что мне представят веские основания для таких экстренных мер.

– Хм-м. Таковых оснований у меня нет. Что ж, нельзя ли задержаться еще ненадолго на поверхности и показать нам с Брендой, как управляться с люками, чтобы мы могли перенести оборудование под изоляционную пленку?

– Ну, если все так срочно, мы все же останемся и доведем работу до конца. Но я не…

Силберт умолк, вдруг осознав, что Уэйсанен по каким-то причинам не желает объяснять, к чему такая спешка. Похоже, все поняли, почему космонавт прервал фразу на полуслове, даже Бризнаган, казалось, прочитал его мысли. Однако никто не проронил ни слова.

Несколько минут Силберт проводил инструктаж, в каком конкретно направлении прыгать, чтобы приземлиться на Дождевую Каплю, и как передвигаться по желеобразной поверхности в условиях практически полной невесомости. Затем все четверо благополучно добрались до цели.

Зыбкая поверхность кометы затрудняла движения космонавтов. Им потребовалось несколько часов, чтобы собрать тюки с оборудованием и распаковать их перед шлюзом. Часть приборов пришлось собирать до погружения в водную среду. До поры до времени инструкцию по обращению с люками пришлось отложить. Когда Силберт во второй раз предложил вернуться на корабль и подкрепиться, Уэйсанен, хотя и не без колебаний, все же уступил просьбе космонавта и заинтересовался, когда тот продемонстрировал прием, с помощью которого им предстояло вернуться на станцию.

Пока космонавты поднимались на станцию, Силберт с удивлением обнаружил, что им чудом удалось избежать отклонения вектора скорости от намеченной траектории. Он предполагал, что придется потрудиться, чтобы точно состыковать четырех людей с кораблем. А теперь подозревал, что их спас не счастливый случай, а умение рассчитывать прыжок. Он сделал вывод, что начальник и его жена, несомненно, имели предыдущий опыт космических полетов и были в прекрасной спортивной форме.

Согласно технике безопасности, экипажу следовало оставаться в зоне нормальной гравитации, по меньшей мере, восемьдесят часов. Однако с недавних пор свод правил утратил свою власть над Силбертом, чья жизнь теперь целиком и полностью зависела от Уэйсанена. Уже спустя двенадцать часов исследовательская группа возобновила работу на спутнике.

Бризнаган все еще беспокоился всякий раз, когда над ним простиралась усеянная звездами пустота, а под ногами колыхалось такое же звездное небо, отраженное на поверхности Дождевой Капли. Но ему некогда было размышлять над своими ощущениями.

Первая партия груза, который предстояло отправить в шлюз, состояла из полудюжины пластиковых пузырей диаметром один ярд. Силберт с интересом заметил, что все они содержали те или иные организмы: от едва различимых рачков до напоминающей сельдь рыбы.

– Наконец-то мы примемся за разведение живых организмов, – сказал космонавт. – Я всегда считал, что вопрос имплантации жизненных форм на спутник станет основным предметом споров специалистов, если они когда-нибудь решатся на такой шаг.

– Решение было утверждено на первом совещании нового правления, – ответил Уэйсанен. – А все организмы, способные выжить в данных условиях – точнее, предположительно способные выжить, – уже несколько лет дожидались отправки на станцию. Пожалуйста, будьте осторожнее при погрузке контейнеров в шлюз – сначала, если не сложно, опустите те, что идут под нечетными номерами. В четных находятся хищные виды, и необходимо, чтобы до того, как мы их выпустим, остальные успели разбежаться.