Пояс неверности

— Господи, — прошептала Лия, — откуда они здесь взялись?

Впрочем, крысы всегда там, где люди и грязь. Однажды читала, что эти существа, агрессивные и кровожадные, особенно когда их много, не могут жить без сообщества людей, их тянет к ним. Они нападают, если чувствуют силу, хорошо прыгают. Время от времени Лия проводила прутом по бокам картонных коробок, проверяла, не взбираются ли они к ней. Коробки шатались, Лия замирала, боясь свалиться, затем перебиралась на четвереньках к противоположному краю. Когда крысы особенно громко возились, била прутом по алюминиевому ведру. Писк крыс, напуганных шумом, леденил душу, а непроглядная темень усугубляла и без того ужасную ночь. Лия расплакалась. Но продолжала бить прутом со всех сторон по коробкам или по ведру, отпугивая крыс.

Так прошла эта страшная ночь. Когда в подвале посветлело, крысы постепенно перестали шнырять по полу, Лия в изнеможении легла на свое сооружение.

Глава 14

Утром Каракуля отвезли на допрос к следователю. Изрядно помятый задержанный с рассеченной бровью вызвал вполне естественный вопрос Артема:

— Что с бровью?

— Поскользнулся, упал… — ответил Каракуль вяло.

— Понятно.

— А мне непонятно, почему меня держат здесь.

— Непонятно ему! — проворчал Сева.

— Всеволод, поищи Руслана, — попросил Артем. Тот встал, глядя с неприязнью на Каракуля, вышел. — Давайте поговорим без протокола. Вот, курите.

Артем сдвинул пачку сигарет на край стола. Каракуль взял одну, прикурил от огня зажигалки, поднесенной добреньким следователем, и уставился на него недоверчиво.

— Я смотрел пленку несколько раз, — начал Артем, — вы ведь не собирались насиловать Лию. В курилке вы сначала шепотом сказали ей, цитирую: «Ты совсем крышу потеряла? Я что сказал? Отдай бумаги». Лия: «У меня их нет. Я по…» Дальше вы ей не дали говорить. Вы явно закрыли ей рот. Потом долго примеривались, изучали комнату. А тот, кто хочет изнасиловать, за дело берется сразу. Потом вы все-таки решились, так как поняли, что за вами наблюдают. Хачатур Каренович обещал отдать ее своим ребятам, ведь так? И вы решили оградить ее от группового изнасилования, так?

— А ты неплохо поработал мозгами, — вырвалось у Каракуля.

— Если есть копия этой кассеты у тех, кто передал ее нам, то, просмотрев более внимательно, тоже догадаются, что вы и Лия держали бумаги в руках. Из-за них убили Алекса?

— Я не знаю, из-за чего убили Алекса. Его дела меня не интересовали, — глубоко затягиваясь сигаретой, произнес Каракуль. — Возможно, из-за них.

— А что в тех бумагах?

— Если б они у меня были, я бы не торчал в кутузке.

— Значит, вы сюда попали из-за них, так?

— Я попал сюда из-за пленки.

— Почему-то я думаю, вы знаете, где Лия и бумаги Алекса.

— Ну и думай, хрен с тобой.

— А Хачик? Зачем вас возили к нему?

— Слушай, ты больной? Посмотреть он на меня хотел, понял?

— Это ты больной, — с яростью зашипел Артем, поглядывая на дверь. — Я намерен посадить этих тварей. Ты можешь помочь, но не хочешь. Мне нужны бумаги.

— Ну, ты и мечтатель! — в тон ему ответил Каракуль, подавшись корпусом вперед. — Ничего у тебя не выйдет. Картошку сажай в огороде. А упрешься бараньим рогом, тебя, как барана, и разделают. За эти бумаги твою родню вырежут до седьмого колена. В них Алекс расписал все грязные делишки наших воротил, которые они проворачивали через порт. Суммы в них — страшные. Там Булькатый, Шкалик, Тимоха и Хачик. Это я говорю без протокола. И кончай месить языком, надоело. Есть на меня что — заводи дело, нет — отпускай.

— Ты же не уголовник, какого черта дерьму помогаешь?

— Ты не понял. Я себе помогаю, себе. Знаешь, мне еще не надоело жить. Скажи, только честно, если ты такой добрый, каким хочешь казаться, сколько меня собираются тут держать?

— Честно? Хорошо. Пока десять дней. Так решил прокурор.

— Угу. Значит, я буду поскальзываться и падать в течение десяти ночей? — рассуждал вслух Каракуль. — Многовато. Так можно инвалидом стать. А потом что?

— Потом либо отпустят, либо переведут в СИЗО.

— И это без заявления потерпевшей? М-да, грубо работаете.

Каракуля увели. Появился хмурый Сева. Артем тоже был угрюмым, но вспомнил, зачем посылал парня:

— Нашел Руслана?

— Нашел. Послал он меня. И тебя. Как допрос?

— Никак, — буркнул Артем. — Каракуля били ночью. Ты случайно не участвовал в этой постыдной акции?

— Не участвовал, — огрызнулся тот. — Но, скажу честно, с удовольствием бы раскроил ему череп.

— Вот поэтому нас не любят, Сева, — проговорил Артем, вставая. — Возьми пленку, посмотри начало, подсказываю тебе, — до изнасилования. А потом припомни информацию Руслана о событиях в доме. Когда сложишь все, получится очень интересная картина.

— Вот уж не думал, что ты станешь на сторону насильника и отморозка. Куда ты?

— Пройдусь. А ты дуй с Русланом в Краснодар. За день управитесь, я думаю.

— А командировочные?

— Ключ от квартиры, где деньги лежат, не хочешь? Мы же договорились, что работаем тихо. Начальству скажу, что вы отлучились по моему заданию. Пока.