Пояс неверности

— Адам? Здравствуй, дорогой. Как спаль?.. Хорошо, да? А кушаль как!.. С аппетитом, да? Это хорошо. Адамчик, стало известно, что ти пирячешь Лия… Ти помолчи пока. Лия у тебя, я знаю, — нежный тон Хачатура Кареновича плавно перетекал в жесткий. — Не трогай ее. Ни пальцем. Ти понял?.. Адамчик, ти не хочешь на кладбище? И я не хочу. Так вот, пускай Лия будет у тебя, никто не должен причинит ей вред! Пока не должен. Сделай ей двойной охрана. Я все сказаль! Да, надо поговорит срочно. Когда и где?.. Ах, у тебя? Сегодня? Хорошо… Поздравляю. Я буду. До встречи…

Положив трубку у себя в офисе, Адам Рудольфович заметался по кабинету:

— Ах ты, сучонок! Ах, пидор вонючий! Насексотил Хачику! Сдал! Ах ты, гнида! Я ж тебя, плесень, из твоих матрацев зассатых хотел вытащить, а ты Хачику… Ну, гад ползучий, я тебе сделаю, — и, кинувшись к телефону, стал лихорадочно тыкать пальцем в цифры. Услышав ненавистный голос, заговорил нежно, на манер Хачика: — Тимоха? Здравствуй, дорогой. Хочу пригласить тебя на день рождения. Да, у меня сегодня большой прием, будут сюрпризы… Нет, нет, я нарочно не предупреждал, чтоб не обременять тебя лишними хлопотами. Приезжай без подарка. Приедешь?.. Ну, тогда до вечера. Очень жду. — Только после этого, опомнившись, позвонил своим боевикам в горы: — Отменить дознание. Не трогать девчонку.

— Так уж приступили, как вы велели…

— Ты что, оглох? Я сказал, отменить! — заорал так, что охранник завода резко отнял от уха мобильник. — Чтоб она была как новая, если шкуры дороги!

Охранник рванул к подвалу.

А ребята развлекались. Им не сказали, какого признания должны добиться. Просто приказали немножко побить, немножко попугать, мол, девушка сама догадается, поэтому и начали с плеточки. Один бил, двое наблюдали, лениво попивая пиво. Бил не сильно, так, дурачился. Но девушка очень испугалась, издавала короткие вскрики, когда плетка жгла ее спину, а это горячит кровь. Девушка красивая и такая слабая, что невольно потянуло продемонстрировать мужскую силу. Нечаянно вошли во вкус. Покончив с шутками, повалили ее на голый цемент, двое схватили за ноги, третий расстегивал «молнию». В них уже не было лени и равнодушия, родилась похоть, которая росла с каждым новым порывом жертвы вырваться. А Лия отбивалась и кричала, хотя понимала, что это бесполезно. Но где-то в душе не верила, что это происходит с ней, надеялась на чудо, поэтому кричала. Ворвавшийся охранник растолкал парней:

— Не трогать! Все пошли вон! Поступил приказ! Быстро!

— Скажем, что поздно поступил приказ… — разозлился тот, кто намеревался первым взгромоздиться на Лию. Из брюк его торчал возбужденный член, а сам он был красный и с налитыми кровью глазами.

— Сходи отлей! — гаркнул охранник. — Нам за нее Булькатый головы снесет. Он только что звонил. Тебе жить надоело? Да? Вон, я сказал!

Парни, нехотя и злобно ругаясь, убрались. Лия вся тряслась. Она отползла к стене, натянула рваные колготки, отдышалась. Вдруг накатило жгучее желание умереть, это был бы выход. Только чем себя убить? Разве что крысы ночью загрызут. Но такой смерти Лия тоже не хотела. А Антошка? Что его ждет, если ее не станет? Детский дом, а потом всякое отребье возьмет под крыло? Нет, так нельзя, она обязана жить, что бы с ней ни случилось. Лия выстроила груду ящиков у стены, где расположено окно, и принялась упорно долбить стену.

Каракуль выждал час и снова позвонил Хачику:

— Что с Лией?

— Все хорошо, — сказал Хачатур Каренович. — Откуда ти звонишь?

Вопрос может вызвать удивление, но Каракуль хорошо изучил местных жителей, поэтому не удивился. Здесь люди часто задают наивные до глупости вопросы, и поначалу Каракуль думал, что они действительно глупы. Но позже, прожив какое-то время среди местного населения, понял: подобные вопросы как раз и предназначены для дураков. Человек готовится к сложным сплетениям фраз и мыслей, продумывает заранее ответы, а ему лепят прямо в лоб: «Откуда ти звонишь?» И человек, поставленный в тупик дурацким вопросом, вдруг начинает сдуру говорить правду. Ранее Каракуль покупался на эти дешевые трюки, но, раскусив их, посмеялся над собой и взял на вооружение тактику «простаков».

— Я звоню из автомата, — елейно проговорил он, подбрасывая в костер ветки. — Теперь слушай. Бумаги я тебе добуду, если ты не будешь мешать. Они ведь нужны тебе? Нужны. Так вот: мне Лия, а тебе бумаги. Будем меняться?

— Каракуль, эсли тебе нужен женщина, я дам сто таких, как Лия. И много бабок. Много!!! Зачем тебе Лия?!!

— Хочу, — коротко ответил тот.

— Но я не держу Лия!

— Знаю. Она у Булькатого.

Мысленно взвесив Тимоху и Адама, Каракуль пришел к выводу, что забрал ее все же Булькатый. Тимоха слишком жидкий, чтоб отобрать у Адама добычу, но уверен не был. И сейчас, разговаривая с Хачиком, он тоже прибегнул к хитрости, дабы по его словам и интонации определить, у кого конкретно искать Лию, чтобы не тратить зря времени. Сработало, потому как Хачик траурным голосом ответил:

— Он не даст ее.