Пояс Ориона

Ругать тоже не имеет смысла – они не верят и точно знают, что уж они-то наверняка «не допустят» того, что так напугало и заморозило старших. Мировые войны остались в далёком варварском прошлом, голод, холод и лишения – там же. Нам не нужно так много всего, как вам, дорогие родители! Нам вполне достаточно капучино на миндальном молоке – только капучинатор должен быть хорошим, разумеется! – зернового хлеба, авокадо с ломтиком лосося, кусочка палтуса, немного свежей спаржи. Ну, разумеется, одежда из натуральных материалов, только никаких мехов и кожи, мы не убиваем животных! В вашем поколении убивали, а в нашем это считается преступлением. Эпидемии побеждены давно и безусловно, где-то есть люди, которые за это отвечают, они сидят в лабораториях в таких защитных костюмах и блестящих щитках и смотрят в микроскопы. В общем, эпидемиям не бывать никогда. Кроме того, в Голливуде точно знают, что нужно делать в случае катастрофы – звать Тома Холланда. Он переоденется в костюм человека-паука и всё решит.

Поэтому Тонечка предпочитала помалкивать. Вся надежда была на Даню, он казался более… человечным, чем её собственная дочь и её друзья и подруги.

…Какая-то квартира на Большой Покровской, приятели из Питера, «Сапсан», почему бы не поехать на выходные!.. Какая странная и непонятная жизнь!

Зазвонил телефон.

– Мам, – сказала Тонечка в трубку. – Что ж ты меня не предупредила?!

– Приехали? – уточнила Марина Тимофеевна. – Вот и хорошо.

– Убежали в какую-то квартиру, которую они сняли.

– Ты на этот счёт не волнуйся, – проговорила мать успокаивающе, – её сдаёт вполне приличная дама, знакомая Андрея.

Андреем звали генерала Липницкого, Даниного отца и мужа Тонечкиной матери. У-у-уф!..

– Мы решили, ничего такого, пусть прогуляются, – продолжала мать в трубке. – Настя, по-моему, с первого сентября ни разу не легла спать раньше трёх часов ночи. И Даньке полезно, он весь зелёный от этого своего суахили!..

– Они вам надоели, что ли, мама?

– Есть немного, – безмятежно ответила Марина Тимофеевна. – Нам с Андреем тоже хочется… свободы и праздника жизни. Хотя вам, молодым, этого не понять.

– Мам, мы старые! Совсем! Я сейчас это поняла так отчётливо, когда они приехали!

Мать помолчала немного, а потом осведомилась:

– А мы тогда кто? Лавка древностей?

– Да нууу, я совсем не об этом!

– Звони нам, – сказала Марина Тимофеевна. – Я знаю, тебе тоже хочется свободы, но за три дня ты позвонила только два раза!

– Вот именно, – пробормотала Тонечка.

Ей вдруг пришла в голову мысль, показавшаяся… ужасной. Но она пришла и засела внутри Тонечкиной головы.

Это нужно обдумать. Вот так, с бухты-барахты нельзя.

– Я завтра с утра съезжу и сделаю Черище прививку, – продолжала в трубке мать, – а потом, может быть, мы с Андреем куда-нибудь сходим.

– Прививка дело нужное, – сказала Тонечка, словно бы с опасением оглядываясь на стоявшую в сторонке мысль. – Передавай Черри привет! Мы тут тоже одну собаку взяли на попечение. Сашин друг… нам её поручил. Белая такая, лохматая.

Тут Тонечка вдруг вспомнила, зачем пришла в лобби-бар, стала оглядываться по сторонам, уронила телефон, подобрала его и вновь прижала к уху.

– Что там у тебя, Тоня?

– Мама, я ищу даму с собачкой. Ты знаешь такую породу – пражский крысарик?

– Ну, конечно. Такая очаровательная ушастая чепуха на тонких ножках.

– Я хочу такую собаку!

Мать молчала только секунду.

– И что тебе мешает?

– Как что? – поразилась дочь. – Разве я могу завести собаку?

– А разве не можешь?

– Мама, – выпалила Тонечка, – ты просто мастер простых решений! Целую, позвоню!

– Ничего не поняла, – напоследок сказала Марина Тимофеевна и пропала из трубки.

Тонечка выбралась из-за стола и обежала лобби-бар. Галины Сергеевны нигде не было.

…А вдруг она не придёт? Где её искать? Обязательно придётся искать, чтобы поговорить о крысариках и о бывшей ученице Лене Пантелеевой!

Хорошо бы расспросить и о Лениной матери!.. Наверняка учительница должна знать хоть что-то!..

Тонечка вернулась на свой наблюдательный пункт, но читать про мерзкого шпиона и талантливого учёного больше не могла. Она поминутно смотрела в сторону двери и прокручивала в голове ту самую мысль, что пришла ей в голову во время разговора с матерью.

…Ей придётся… решиться, а это трудно. И опасно! Мало ли к чему может привести такое её решение!..

Она так разволновалась, что вспотели ладони.

Она сидела, вытирала потные ладони о новые брюки, которые еще утром обещали столько удовольствия, а сейчас не доставляли никакого, и всё думала и думала.

Явились дети.

– А дядя Саша ещё не вернулся? – заговорила Настя, бросив пальто мимо кресла. Даня сразу же поднял. – Есть охота! Мы в поезде ничего не ели, я сразу заснула, как тронулись! А Данька читал какую-то китайскую книгу.

– Не китайскую книгу, а «Задачу трёх тел» Лю Цысиня!

– А этот твой Лю разве не китаец?

– Китаец, конечно!