Пояс шахида

– Ну, хана! – Настя от восторга захлопала в ладоши и принялась подпрыгивать на кровати. – Нет, ну бывают же в жизни праздники! Я трахнула целку! Ой, бля! Скажу кому – ведь не поверят ни за что!

– А ты точно арт-дизайнер? – поинтересовался Сергей.

– Я – да. А что?

– А выражаешься, как рыночная торговка. Это – нормально?

– Это я от щенячьего восторга, – деловито пояснила Настя. – А твоя мама что – никогда не выражается?

– Хм… – Сергей задумался: а действительно, когда к матушке приходит разнузданная Вика и они запираются у неё в комнате, оттуда иногда доносится такое, что уши вянут. И не только Викиным голосом. Но, в общем-то, не громко – надо подслушивать под дверью. – Когда по дружка приходит, они иногда допускают вольности. Но наедине – и почти неслышно.

– И я буду негромко – ты не бойся. Это же для релаксации, сам понимаешь, – Настя повязала простыню наподобие туники и пригласила: – Пошли на балкон, курнем.

– Не курю, – напомнил Сергей. – Ты иди, я подожду.

– Нет, вы только посмотрите на него! – Настя безутешно всплеснула руками. – Прямо бойскаут какой-то… Ты приходи в Останкино, я пропуск оформлю. Я тебя подружкам покажу – а то ведь не поверят на слово, на смех подымут!

– Я подумаю над вашим предложением, сударыня, – барственно пообещал Сергей. – А сейчас – иди-ка сюда. Курить будешь после…

К факту существования в своей жизни другой женщины Сергей приучал мать без малого год. Конфликтные расхождения точек зрения на проблему, разумеется, место имели, но хитрый вундеркинд нововведением не злоупотреблял, придерживался принципа постепенности и в конечном итоге добился своего: теперь он два раза в неделю ночевал у Насти, и мать считала такое положение дел вполне естественным. Привыкла. Люди, вообще, постепенно привыкают к любому явлению, непрошено вторгшемуся в их жизнь – особенно если придать этому явлению некое подобие нерушимой системы.

Мать даже шутила по этому поводу:

– Ты бы расписание посещений составил, что ли…

– Ма, она же не механизм, – розовея ушами, отвечал Сергей. – Бывают такие моменты… Ну, ты понимаешь…

– Понимаю, понимаю. А вы так вот – всегда будете? Или есть какие-то перспективы?

– Посмотрим. Жизнь покажет…

Жестко привязывать Настю к расписанию Сергей не желал вовсе не из-за физиологических и иных личных особенностей, присущих любой молодой даме. Просто для тренировок и намечавшихся в недалеком будущем акций требовался свободный плавающий график. Герасим не мог бросить все свои дела и подлаживаться под составленное Сергеем расписание. Следовало также учитывать, что «объекты» предстоящих акций также живут по своим планам и вряд ли пожелают корректировать их в соответствие с расписанием младого диверсанта.

А вообще, по большому счету, к Насте можно было всегда. Сергей имел ключи от квартиры и пустующего гаража, приезжал когда вздумается, не предупреждая, чаще – сильно за полночь. Ставил машину, запирал гараж, поднимался на третий этаж и, по-хозяйски отперев дверь, сразу шел на кухню. Настина мать – молчаливое, навсегда убитое безвременной кончиной мужа существо – покидала свою комнату, фиксировала событие: свой пришел, и безмолвно возвращалась в постель.

Сергей не спеша ужинал, принимал душ, чистил зубы своей щеткой, по-семейному существовавшей в общей подставке, затем смотрел на календарь и отправлялся в комнату Насти. Если день посещения не состоял в ряду трех чисел, обведенных красными кружками, ночной визитер осторожным змеем просачивался под одеяло и, рыча от нетерпения, плавно вторгался в податливое тепло женских грез. Настя, отличавшаяся удивительно крепким сном, тем не менее всякий раз успевала наполовину проснуться и без особых проблем разряжалась в самом конце процесса – как правило, секунд на пять раньше осторожного змея.

– А романтика у нас будет? – как-то поинтересовалась Настя, наливая утренне-зевотному амуру кофе.

– Романтика? – амур застыл на вдохе и задумчиво уставился в окно. – На предмет?

– Свечи, цветы, шампанское, люкс с антикварной мебелью… Скрипичный квартет в будуаре… Предварительные ласки часового размера…

– Свечи с нистатином? Или облепиховые?

– Дурак ты, Кочерг. И уши холодные, – Настя украдкой вздохнула. – Если из меня не получится нормальной жены, это ведь не значит, что я не имею права на нормальные женские слабости. Дай помечтать, не опошляй…

– Все будет, как ты хочешь, моя королева, – Сергей, верно уловив суть момента, взял Настину ручку и запечатлел на ней нежный поцелуй. – Как только встанем на ноги, вылезать не будешь из номеров с антикварной мебелью. И квартет в будуаре будет играть не переставая.

– Врешь ты все, Кочерг, – недоверчиво хмыкнула Настя. – Ты до самой старости будешь приходить после полуночи и тихо сопеть, забираясь ко мне под одеяло.

– Как знать, как знать…