Пояс Скорби

Хадарские боны в тайник, реалы – в коробку, а ее на пассажирское кресло. К гадалке не ходи – Колобок отправит какого-нибудь кибершпиона посмотреть, чего интересного или опасного приволок его работник. А я чего? Я ничего! Пусть смотрит. Все находки, что не для глаз Виллара предназначены, он и не увидит.

Гору ручного оружия я даже разглядывать не стал. Шестилапы за полчаса перетаскали все стреляющие палки и ящики с зарядами для них в трюм «Буси», и прискакали  мне на помощь - разгребать завалы, мешающие проникнуть на главный склад крейсера.

А там... Хомяк заявил, что не уйдет отсюда, пока не перетащит все до единого контейнера к нам в норку. На что получил предложение остаться в этом мрачном месте навсегда. Потому как я лично не видел необходимости в двухстах тоннах снарядов для средних гибридных орудий. И в пятидесяти – стандартных военных пайках. Пару, из двенадцати имевшихся, пятитонных контейнеров с малыми боевыми дронами я, быть может, и прихватил бы. Да вовремя вспомнил, что они древних, давным-давно устаревших моделей. Металлолом, короче говоря. Я бы охотно поменял всю дюжину на одного единственного дроида, управляемого через нейросеть. Но на крейсере даже обычных шестилапов не нашлось.

Пообещал себе проверить – а не выучил ли мой пушистый внутренний прапорщик втихаря от меня базу «Торговля». Потому как возвращались к линкору мы с двумя десятитонными контейнерами сухпайков на подвесах, и полностью забитым внутренним трюмом упаковками со стандартными комбинезонами. Там их, наверное, несколько десятков тысяч было. Даже если каждый день новый одевать, мне бы на две жизни хватило. Но ведь уговорил же, чертенок щекастый!

А вот на демонтаже и приватизации четырех чудом сохранившихся малых турелей гибридных орудий уже я настоял. И на небольшом запасе боеприпасов к ним. Всего-то на тысячу выстрелов. Хотел больше взять, но нашел еще целый маневровый двигатель. Причем, кокон, позволяющий менять вектор приложения силы малютки в довольно широком диапазоне, имел незначительные повреждения, вполне, впрочем, ремонтопригодные.

На клеммы управления подали чуточку энергии, и движок послушно втянулся в яйцо кокона. Так их обоих и сняли, и на условную спину челнока положили. Прихватили сваркой в нескольких местах, и куда он денется с «подводной лодки».

И так-то не торопились, а с грузом вышло и того дольше. Эти несчастные шестьсот десять километров тащились больше часа. Будто бы на каком-то задрипанном «Боинге» летел, а не на воплощенной скорости от корпорации «Лаборатории Дюваля». В нашем случае – слегка беременное воплощение. И горбатое. Ну да нам не в соревнованиях участвовать. Нам бы добычу до дома дотащить...

Стартовал от «Фирфоса» именно в тот момент, когда патрульный Акбаррский фрегат начал удаляться от нашего сектора пространства. Нужно сказать, они, эти рабовладельцы, особенно сильно по системе не шныряли. Сменяли друг друга строго через месяц, и патрулировали по одному и тому же маршруту – сильно вытянутой гелиоцентрической орбите с наклоном к плоскости эклиптики градусов как бы ни в двадцать. В общем, за вахту, патрульный успевал один раз побывать в непосредственной близости от мертвой планеты, и пару раз пересечь плоскость вращения нового пояса астероидов.

В космосе трудно найти объект, какой-то неведомой силой закрепленный на одном месте. Даже станции, подвешенные в так называемых точках равновесных сил имени товарища Лагранжа, и те совершали определенные колебания. Пояс Скорби тоже медленно вращался, а планета, что характерно, в несколько раз быстрее оборачивалась  вокруг местного светила. Это я к тому, что приблизительно только раз в полгода один из патрульных фрегатов флота Акбаррской Империи пролетал настолько близко к руинам нашего «Мегатрона», что это могло быть опасным. И тогда мы с Шариком отключали все слишком уж сильно потребляющие энергию приборы, и сидели тихо, как мышки.

На радаре, пассивном, конечно же – не хватало еще светить сканерами на всю систему, малюсенькая искорка фрегата стала подниматься над плоскостью эклиптики, и это значило, что мое неспешное путешествие, скорее всего, пройдет незамеченным.