Поиграем

— В этом и разница. То, что чувствую я, вызвано тем, что чувствуешь ты, и наоборот. Этого никто не может объяснить, Нора. Это либо есть, либо нет. Что касается Джима… Я никогда не узнаю, что заставило его влюбиться в тебя, но могу догадаться. У тебя есть некое мудрое душевное качество, будто ты повидала в жизни больше, чем твои одногодки. Это дает тебе зрелость, которую я редко встречал у таких молодых людей как ты. И все же, что бы это ни было, в тебе смешалась невинность с уязвимостью, что, подозреваю, ты даже не осознаешь. И ты маленькая, Пикси, — его взгляд жадно прошелся по моему телу, — женственна во всех отношениях. Эта хрупкость подходит тебе… ну, и это порождает в любом мужчине желание защитить тебя — это пробуждает пещерного человека.

Я подняла бровь — никогда раньше не рассматривала себя в таком плане. Я не чувствовала себя хрупкой. Уязвимой да, иногда, но не хрупкой. Мысль, что люди почему-то видели меня слабой, раздражала. Еще больше раздражало то, что Эйдан мог увлечься мной только из-за того что думает, мне нужна его защита.

— Тебе нравиться такой тип людей?

— Я не собираюсь лгать — это определенно привлекло мое внимание, когда я впервые тебя увидел. Но как я мог тебя тогда знать? Нет, это не нравится. Я никогда не интересовался знакомством с людьми твоего возраста. Мне нравятся женщины умные и зрелые, а так же сексуальные. Ты все это. И любой, кто действительно тебя знает, понимает, что тебе не нужен кто-то для защиты. Тебе просто нужно, чтобы кто-то слушал тебя. Чтобы узнать, кто ты на самом деле.

И он был прав. Я подумала о своих родителях и о том, как пыталась им что-то рассказывать, но они никогда не слушали, и с Джимом было так же. Сеона, например, пыталась, но Джим всегда прерывал нас.

Эйдан был первым человеком, которого я встретила после Мэл, кто действительно слушал. Он был первым со времен Мэл, которому я хотела отдать все свои мысли. Как будто и он делился со мной своими тайными мыслями.

— Я думаю, что тебе тоже это нужно.

— В точку.

Я сделала глоток пива, потому что почувствовала слишком многое, и испугалась, что все это иссякнет. Мой взгляд заметался по комнате, ища отвлечение, и замер на пианино. Обойдя кухонную стойку, я подошла к инструменту. Потянулась к блестящей черной лакированной поверхности, а затем отдернула руку.

— Ты играешь? — спросил Эйдан, следуя за мной.

Я покачала головой и посмотрела на него.

— Ты что-нибудь сыграешь для меня?

Он потянулся за моим пивом, и я отдала его, смутившись. Эйдан подошел к кухонной стойке и поставил бутылки, и, когда снова направился ко мне, я почувствовала, как от него исходит напряжение.

Внезапно я оказалась в его объятиях. Его руки прошлись по моей спине и по попке, вдавливая меня в него.

— Позже, — пообещал он. — Прямо сейчас, я предпочитаю поиграть на тебе.

Мой сердечный ритм ускорился, и я прижалась к нему. Внизу все налилось, нуждаясь в нем.

— А как насчет чтобы выпить, и обещания не прыгать на меня как сексуально голодный подросток?

— Вот что ты должна знать обо мне, Пикси, — он наклонил голову, чтобы его губы касались моих, и прошептал, дразня меня: — я могу быть эгоистичным хреном, когда хочу чего-то.

Мои руки скользнули по его шее.

— Пока ты не эгоистичный мудак, мне все равно.

Его тело затряслось от смеха, и руки сжались вокруг меня.

— Я давно говорил тебе, насколько сильно ты мне нравишься?

Я усмехнулась.

— Ты мне тоже нравишься.

— И это определенно будет не эгоистичный секс, — прорычал он. После глубокого поцелуя, он отстранился. — Я обещал свою голову между твоих ног, и я не шутил.

Внизу живота все содрогнулось, сделав меня мокрой.

— Эйдан, — выдохнула я, держась за него крепче, опасаясь, что ноги не смогут меня удержать.

Он застонал и поцеловал меня, легко поднял на руки, чтобы я смогла обхватить ногами его бедра. Не разрывая поцелуя, он начал слепо идти вглубь квартиры. Вся нервозность, которую я чувствовала до этого, стерлась моей жаждой к нему.

— О, мой бог.

Неожиданный женский голос, наполненный шоком, поймал нас рядом с кухней, и мы синхронно повернули головы к входной двери. Она была распахнута, и на пороге стояла красивая высокая пышная блондинка с ключом в одной руке и с сумкой наполненной продуктами в другой, и взирала на нас в ошеломительной тишине.

— Лэйна.

Эйдан медленно опустил меня на пол, но я продолжала цепляться за него руками, смущенная внезапным появлением этого великолепного существа. Кто она, черт возьми?

Женщина была одета в повседневное длинное черно-белое платье, из-под которого выглядывали босоножки на низком каблуке с мелкими кристаллами; длинные светлые волосы падали на плечи шелковистыми, чуть растрепанными волнами, и макияж был доведен до совершенства. На самом деле — было на что посмотреть.

И у нее, очевидно, был ключ от квартиры Эйдана.

Я попыталась отстраниться, но он меня крепко удержал.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

Лэйна закрыла за собой дверь, очевидно справившись с шоком.