Поиграй со мной

Она не колеблется, ставит ноги на матрас, показывает мне свои промокшие трусики, влага покрывает внутреннюю сторону ее бедер. Я лежу у нее между ног, и она вздрагивает, когда мой рот проводит по гладкой линии вверх по ее бедрам, пробуя, смакуя.

— Гаррет, — умоляет она, извиваясь, когда я слегка сдвигаю ее кружева в сторону, покусывая, облизывая. — Сними их.

— Зачем?

— Оближи меня, — умоляет она. — Пожалуйста.

— Я прекрасно могу лизать тебя в них, — мой язык томно скользит вверх по центру ее трусиков, вызывая дрожь во всем ее теле. — Ты хочешь почувствовать мой язык?

— Боже, да.

Я провожу кончиком пальца по ее шву, обводя клитор.

— Попроси вежливо.

Ее глаза горят от нежелания отступать, поэтому я провожу языком по этому нуждающемуся, покрытому кружевами клитору и наблюдаю, как быстро она сжимается.

— О, черт. Пожалуйста, Гаррет. Пожалуйста.

Зацепив пальцем промежность ее трусиков, я медленно спускаю их. Она пахнет как рай, дико опьяняющей смесью землистого и сладкого. Если бы это была моя последняя ночь на земле, я бы с радостью провел ее, зарывшись между ее бедер, поглощая ее всю до последней частички. Она была бы моей последней трапезой, и я умер бы счастливым человеком.

— Что «пожалуйста»?

Она с рычанием откидывает голову назад.

— Ради всего святого, Гаррет, уткнись лицом между моих чертовых ног и заставь меня выкрикнуть твое имя, прежде чем я заплачу, пожалуйста.

Я подавляю свой смешок, прижимаясь к ее бедру.

— Ты сейчас ведешь себя не очень любезно. Так что эти… — приподнимая ее запястья, я прикрепляю ленту к железной перекладине кровати. — Иди сюда. Никаких прикосновений, — она выгибается мне навстречу, когда я сжимаю зубами один напряженный сосок. — Поняла, солнышко?

Она хнычет, когда я снимаю с нее трусики, обхватывая ее киску рукой.

— Используй свои слова, Дженни. Тридцать секунд назад у тебя, похоже, не было с этим проблем.

— Да, — единственный слог сбивчивый, насыщенный разочарованием, желанием.

Мой рот скользит по выпуклостям ее груди, любуясь каждым розовым соском, прежде чем продолжить свой путь вниз, наблюдая, как напрягается ее живот.

Я делаю паузу, разглядывая кольцо, которое выглядывает из-под ее пупка. Оно новое, серебряное, с крошечным бирюзовым камешком сверху и еще одним, побольше, внизу. Я не знаю, как я не заметил этого раньше, но, по-моему, я был слишком занят, чтобы замечать что-либо, кроме того, как ее глаза были прикованы к моим, в то время как рот у нее был полон моего члена.

— У тебя новое кольцо в пупке. Мне оно нравится.

Дженни улыбается, ее ресницы трепещут.

— Я так и думала, что тебе понравится. Оно того же цвета, что и твои глаза.

Я стону, накрывая ее тело своим весом, прежде чем обжечь ее поцелуем.

— Ты, блять, лучшая.

Я протягиваю руку и шлепаю по прикроватному столику, пока не нахожу ручку ящика. Внутри я вытаскиваю первое, что нахожу. Он маленький, черный и чертовски мощный. Мы не использовали его вместе, но я включал его для нее в FaceTime. Если она увеличит скорость до десяти, то сможет кончить через две минуты.

Я кладу его рядом с ней и начинаю свой обратный путь вниз по ее телу, теребя зубами кольцо на животе, посасывая тазовую кость, покусывая внутреннюю сторону бедра, пока она не начинает хныкать, умолять, едва дыша.

— Гаррет, — кричит она, когда я неторопливо глажу ее набухшую, блестящую щелочку. Она борется с перилами кровати, упираясь ногами в матрас, когда приподнимается, придвигаясь ближе. Когда я беру в рот ее клитор, ее голова откидывается назад с резким вздохом.

— Я чертовски люблю эту киску, — обхватив руками ее бедра, я притягиваю ее ближе. — На вкус как гребаное блаженство.

Она уже близко, дрожит, пальцы на ногах поджимаются, и когда я погружаю в нее два пальца, она вскрикивает. Я одержим ею, тем, как она пристрастилась смотреть, как я ее возбуждаю, как будто одного этого зрелища достаточно, чтобы довести ее до оргазма. Одного взгляда на то, как она медленно распадается, достаточно, чтобы довести меня до оргазма. Пока я двигаю пальцами, скольжу языком по ее бутону, я наслаждаюсь тем, что она чувствует, когда кончает, сжимаясь вокруг меня и выкрикивая мое имя.

Не теряя ни секунды, я хватаю крошечную игрушку, включаю ее на 50 процентов и присасываюсь к ее клитору, продолжая двигать пальцами.

— О боже… — ее слова растворяются, прерывистый вдох пронзает воздух, когда я увеличиваю мощность до десяти. — О Боже мой. О, Боже, да. Черт возьми… — ее голова откидывается, а глаза закатываются, устремленные в потолок, пальцы сжимаются вокруг спинки кровати. — Ф-ф-ф-фу-у-у. Я-я… — ее голова наклоняется вперед, широко раскрытые глаза останавливаются на мне, когда она тяжело дышит. — Я собираюсь… Я собираюсь…

— Кончай, — я сжимаю пальцы, и огненно-красный жар ползет вверх по ее шее, окрашивая щеки, когда я касаюсь того места, которое она любит. Ее бедра приподнимаются, когда она кончает во второй раз, оставляя мою руку мокрой.