Поиграйте с Женечкой (СИ)

В принципе, на это и расчет… — кайфую я от его шока.

— Ты бы хоть предупредил, что только дразнишься! — подмигивая, кидаю в руки свою маечку.

На автомате он перехватывает ее на лету.

— Ладно, герой-любовник — хихикаю я, — пойдем по койкам…

Накинув одеяло, я подхватываю снова распечатки, поворачиваясь к компу, чтобы выключить.

Слышу, как шумно он выдыхает.

— Кому хоть писала? — раздался сзади ангельский шепот.

— Как бы брату.

— «Как бы» — это как?

— Ревников!

Свет включается, слепя глаза.

Алла Михайловна!!!

Ооо, бл*ть!

— Туманова… — медленно и довольно.

— Алла Михайловна, — примирительно поднимает руки Ревников, — мы просто…

— …тут голые, — смотрит она на мою майку в его руках. — Ночью. Вдвоем.

Ревников с голым торсом в одних боксерских коротеньких шортиках. Прячет мою майку за спину.

Алла Михайловна переводит взгляд на мои обнаженные плечи.

— Втроем было бы не так критично? — поднимаю я бровь ее последнему замечанию.

Ревников толкает меня своим плечом в мое. Одеяло скользит вниз. Я поспешно подхватываю.

— Да мы просто… — опять пытается он.

— Украли ключи у воспитателя!

— Ну, пи**ец! — беззвучно вздыхаю я. — Тушите свет!

— Нет, она еще и сквернословит! Да, я вас обоих!…

— Я взяла ваши ключи! Отпустите Ревникова. Не при чем он. Мой косяк…

— А вот в этом я ни секунды не сомневаюсь!!

Глава 33 — Игра на вылет (часть 4)

Открыв шкаф, я выбираю что-нибудь провокационное. Через час мне «на ковер» в деканат и, если уж вылетать, то, как говорится, с музыкой!

Хочется оторваться напоследок и покайфовать от их возмущения.

Хотя, надежда, конечно, есть… Александр Владимирович нормальный мужик! Да и несколько педагогов с кафедры вполне интересные персонажи и благосклонно ко мне настроены.

Все — мужчины… — хмурюсь я. — Да и ладно!

Мужской педагогический состав у нас на порядок сильнее женского, и его мнение весомее.

Одев дерзкое мини, я крашу губы алым и взбиваю непослушные пряди.

И ботфорты… на высоченной шпильке! Х*р знает, как я дойду в них до главного корпуса… Но я, бл*ть, дойду!

Я — псих! — ухмыляюсь я себе в зеркало, добавляя к образу смачный «смоки-айс». — Убейтесь об стену, милые дамы — я иду «завтракать»!

Накинув дубленку, я отправляюсь на свою очередную казнь. Быть может, последнюю.

Практически везде, где я училась или отдыхала, будь то одна из моих многочисленных школ, лагерь или санаторий, я была рано или поздно отчислена. Тогда это было игрой, теперь хотелось бы минуть эту чашу. Поэтому тоже что-нибудь сыграем. Быть может туш, а может марш. Что-нибудь помпезненькое!

Морозный свежий воздух бьет в лицо. Надеваю капюшон, аккуратно вышагивая по подмороженной утренним холодом земле. От общаги до главного корпуса идти через рощу. Дорога корявая! Но если я пойду по окружной асфальтированной дороге, то однозначно опоздаю. А мне хочется, чтобы если уж и отчислят, то чтобы сделали это в моем присутствии.

— Туманова… Ты бы лучше босиком, — усмехается, нагоняя меня, бородатый Стэф. — Я бы лично оценил. Но не сомневаюсь, что женский коллектив твой прикид приведет в полный восторг!

Он приглашен на собрание кафедры по моему отчислению.

— Привет, Стеф Иванович! Для них и стараюсь, — усмехаюсь я в ответ, подхватывая его под подставленный мне локоть.

— Убьёшься еще… — комментирует он свой жест. — А мне потом отвечай.

Ёжась от холода недовольно бурчит:

— Вот оно мне надо: в субботу с утра пилить по такому холоду в такую даль?

— Надо-надо, Стеф Иванович! — убеждающее киваю я. — Я всё отработаю!

— Ну, давай… соблазняй меня, Туманова… — лениво.

— Межвузовская олимпиада по истории, — вздыхаю я, — так и быть, поеду! — хмыкает и морщится, намекая на продолжение. — Плюс три сценария для исторических игр к сессии…

Торгуюсь я с ним.

Задумчиво кивает, но снова морщится, явно желая чего-то определенного.

— Ну, чего!? Говорите уже!

— Я уезжаю на следующей неделе… Отработаешь еще мои лекции. Восемь часов.

— ЧТО?!

В самый раз перед сессией!

— Да не паникуй. Там всего-то две темы, просто несколько групп. Можешь толкнуть им свою тему с Суворовым…* Даже готовиться не придется.

— Резуном… * — поправляю я на автомате. — Добрый Вы дяденька! А главное — бескорыстный!

— А то… — тормозит на крыльце нашего пункта назначения. — По рукам?

— Ладно! — пожимаю его крепкую прохладную руку.

Как будто у меня есть другой выход.

Конференц-зал при деканате стал за эту пару месяцев для меня почти родным. Я тут уже, наверное, раз пятый. Словно специально для меня, на торце длинного стола, где расположились мои обвинители и защитники, оставлено место. Я, стараясь сдержать улыбку, эротично на него приземляюсь, в порыве неадекватного стёба даже пару секунд допускаю мысль, что можно отжечь как Шерон Стоун в «Основном инстинкте». Но вспомнив, что-таки надела нижнее белье, решаю приберечь эту дурку на будущее.

Всматриваясь в серьезные лица публики, я закатываю терпеливо глаза. Ну что за трагичная пауза? Не хороним же. И решаю все-таки немного отжечь:

— Слушаю вас внимательно! — копирую я интонацию нашего декана, сидящего как раз напротив меня, на другом конце длинного стола.