Поймай меня, если сможешь!

— Нельзя быть такой дурой! — зло, сквозь зубы прошипела она, ловя свой взгляд в боковом зеркале. Крепче сжимала руль и давила на газ, оставляя Ливорно далеко позади.

Рима Даниэлла достигла к обеду и поначалу даже растерялась, лавируя в показавшемся бесконечным потоке машин. Столица оглушила, в глазах рябило от множества людей, спешащих по своим делам, от вездесущих туристов и гомона, без которого раньше она не могла заснуть. Но стоило закрыть за собой дверь в квартиру, и стало тихо. Так тихо, что стук собственного сердца поначалу оглушил. Здесь всё было по-старому, и постепенно так необходимый сейчас покой заполнил до краёв — она дома.

Усталость накатила резко, ударила с такой силой, что Даниэлла с трудом заставила себя принять душ, а после упала в кровать и проспала до глубокого вечера. Проснувшись, заказала ужин — выходить сейчас на улицу совершенно не хотелось, устроилась на диване, открыла блокнот и задумчиво постучала ручкой по зубам. Следовало написать отчёт для Диего, но для начала решить, что она хочет туда вписать, а что — оставить для себя. Собирать по крупицам собственные заметки, вспоминать детали, подбивать их, создавая стройную структуру — работа успокаивала. Заставляла отсеивать, замолкать ненужные мысли, оставляла только дело, с которым надо разобраться.

Утром Даниэлла отправила короткое сообщение Диего о том, что вернулась, и в понедельник уже переступала порог знакомого кабинета. Диего тут же поднялся навстречу и улыбнулся так тепло, что сердце защемило — пусть он использовал её, но хотя бы не стал скрывать и юлить. И сейчас она готова была простить ему это.

— Я было подумал, ты решила остаться там до конца месяца. — Диего усмехнулся. Тонко, добродушно, как это мог только он, и вдруг притянул её к себе, шумно вдохнул запах её волос и пробормотал: — Безумно соскучился.

Даниэлла застыла в его объятиях, позволила на миг теплой волне прошить тело, и осторожно отстранилась. Может, у них ничего ещё не закончено, но сейчас точно не до этого. Может, потом. Когда-нибудь потом.

— Так что там у тебя.

Диего тут же перешёл на деловой тон, принимая её решение и, как всегда, не собираясь давить.

— Вот. — Даниэлла достала из папки отчёт и положила на стол. — Здесь официальная версия. Дело закрыто. То, что я тебе сообщу, пока не должно выходить за пределы этого кабинета. Обещаешь?

— Обещаю.

Когда она закончила, Диего с минуту молчал, задумчиво глядя на бумаги, потом поднялся, шагнул к шкафу и достал бутылку вина.

— Значит, ты их нашла, — заключил он, наполняя бокалы. — Но доказать мы это не можем.

— Пока без вариантов.

— И последний дом, в который они влезли, оказался домом нашего министра. Занятно.

Диего задумался. Даниэлла напряжённо следила за сменой выражения на его лице, и когда на нём расцвела хищная улыбка, нахмурилась.

— Думаю, эту информацию действительно необходимо придержать. До поры. Подозреваю, что она ещё послужит нам. А эта банда… Они оступятся. Обязательно. Тогда и накроем.

— Не думаю, что они продолжат, — вдруг вырывалось у Даниэллы. Она не могла объяснить даже себе, отчего так уверена, что Рико больше не будет воровать. Просто чувствовала.

— Такие как они упиваются своей безнаказанностью. — Диего пожал плечами. Потом потянулся через стол, накрыл её ладонь своей и ласково сжал. — Твоё самолюбие уязвлено, я понимаю. Но, Дани, такое случается. Поверь, если нам представится шанс, мы спустим на них всю полицию Италии. Обещаю.

Даниэлла промолчала. Как умолчала и об их отношениях с Рико. И о том, что он всё знает. Об этом Диего знать не надо, пусть это останется только у неё.

22. Жизнь продолжается?.

Жизнь продолжалась. По крайней мере, глядя на Аллегру и Марио невозможно было утверждать обратное. Аллегра закончила колледж и переехала к нему. Рико поворчал для вида, но даже если бы захотел, ничего бы поделать не смог. А он и не хотел. Просто впал в оцепенение, день за днём прокручивая в голове события двух ярких недель, навсегда изменивших его жизнь. Каждую ночь он закрывал глаза с надеждой, что проснётся в прошлом, и каждое утро, понимая, что ничего не изменилось, не мог заставить себя подняться с кровати. Он даже ездил несколько раз в Рим, чтобы увидеть её. Наблюдал издалека, как Даниэлла идёт на работу, улыбается кому-то, пьёт кофе или разговаривает по телефону. Иногда даже мог услышать её голос, и всякий раз душу словно кто-то наматывал на кулак и тянул, отрывая по кусочку. Аллегра и Марио давно махнули рукой — не маленький, сам разберётся. А он всё больше увязал в чувстве вины и пустоте, даже не пытаясь выбраться наружу.

Прошло три месяца, воздух пах мускатом и гудел от пчёл. В Станьо потянулись сборщики винограда, трактора с ящиками пылили по дороге. Вытянув длинные ноги, Рико сидел на заднем дворе, потягивал пиво и наблюдал за человеческими фигурками, передвигавшимися от одного куста к другому. Очередная пятница подходила к концу. Камушки зашуршали под чьими-то шагами, но Рико даже не повернул голову — у него было лишь два варианта кто это мог быть.