Поймай меня (СИ)

— Угу, я тоже — плавно надавливаю на вход головкой, Милану дугой поднимает ближе — Накажем друг друга Малыш.

И в этот раз втягиваем удовольствие по максимуму. Исключительная потребность. Нет спешки и дикости. Затяжными фрикциями двигаюсь внутри. Такими же затяжными поцелуями натираем губы, переплетая пальцы и синхронно скользя разогретыми телами в такт. Плывем. Кожа к коже. Все как в замедленной съемке, с паузами на самых ярких моментах ощущений.

Милана забрасывает ноги на мою спину, сжимая бедра на боках. Смотрю на ее покрытый туманом экстаза взгляд, и самого аномальным штормом колотит. Волна десять баллов. Хорошо ей, постанывает, пальцами не перестает как кошка разминать мои плечи, шею.

Вся иллюзорная муть, разом выветривается из головы, ни с кем никогда так не будет. Четко по факту и без отрицания. От этого начинаю еще яростней толкаться.

Милана кончая, выдает те магические звуки, которые травят, полностью нейтрализуя мозговую активность. Сжимаю ее ягодицы, вклеиваюсь и… блядь… в наимощнейшем приходе заливаю в нее себя до капли.

— Люблю тебя — выпаливаю в несознанке. Подтягиваю сталкиваясь лбом. Легкие жжет, слова вырываются с трудом — Слышишь? М-м? Люблю, не могу от тебя отключиться.

Застываем в мгновении. Широко распахнутые карие я в ожидании ответа. Не дышу. Почти расслабляюсь от выражения в ее глазах. Сейчас полетим.

Аффект рассеивается в ту же минуту. Милана подрывается, дергает из-под меня покрывало, заматываясь.

— Так просто Рома?!.. Ты об этом так просто говоришь?.. Как ты можешь… — толкает в грудь — Что для тебя вообще это значит? — ошеломление, такой обратной связью, гребет под лавину.

— А что это еще может значить? Я глаза закрыл на твое вранье… простить даже сука могу… вот что это значит.

— Меня?!! Охренеть!! Вот ты … Ладно, а что дальше предлагаешь? Думаешь, я буду прибегать на часок, типа по-соседски. Как праздничный сервиз достанешь, если повод нарисуется. Сорри я пас, на бис не выхожу. Нет никаких нас. Понял, отвали — выбивает всю тираду незамедлительно.

— Ми, блять кто ты вообще? Я за три недели, так тебя и не узнал — озвучиваю весь раздрай из головы.

— Кто я, прочитай в википедии, тебе там тоже определение найдется — усиливает эффект от фразы, приподнимая брови.

— Ахуительная реплика… Браво!! Такая вся остроумная… Приз в студию.

Не вовремя, в голове выезжает воспоминание из детства. Дед собственной персоной перед теликом, и его любимой передачей поле чудес. У нас тут чудеса похлеще. Барабан блять и зеро, все бонусные очки сгорают. Нулевой километр. Прокатились по кругу и вернулись в начало, только теперь с багажом нереализованных чувств.

— То есть тебе вообще ровно на мои слова?

— Ровнее некуда!! Не верю, ни одной букве. Все пустое, как и ты сам.

Вот такой резкий тормоз. Меня бьет в лобовуху своих признаний. Изначально говорил только я. Она молчала и принимала. Во бля дебил, как раньше не дошло. Только все уже вывалилось наружу, не соберешь, как теперь в себе это затолкать так глубоко, чтобы забыть.

— Нет в тебе рая, Милана, только ад — звучит как итог и жирная точка, в этом бреду наших отношений. Ответ так же сковано пролетает

— Как раз, твоя любимая часть… жечь все… до тла. Поэтому в аду самое место… в пекле, за все что ты сделал.

Глава 31

Я думала, что чувствовать себя еще больше виноватой, уже невозможно. Ошибалась. Уместить неуместимое в своей голове. Очень сложно.

Рома идет в коридор одевается. Спокойно. Натягивает джинсы, оставляя расстегнутой пуговицу и ремень. Белые боксеры треугольником видны. И я обращаю на это внимание. Не хочу, но все равно, вожу глазами по его полуобнаженному торсу.

А тело невыносимо сжимается, от рвущейся связи. Разъединяемся, нет больше подушки безопасности, которая нас сдерживала, мешая причинить боль друг другу.

Мне остается складывать этот пазл, в котором не хватает слишком много деталей.

Всегда с пренебрежением относилась к девушкам, готовым принять второстепенные роли. Терпеливо ждут, когда им выделят время, украденное у семьи. А чем я сейчас лучше? И нет уверенности, что завтра это снова не повторится.

Убирает небрежную прядку, упавшую на лоб, прогоняет искрой во взгляде, а потом стекленеет. Янтарь застывает, как-то по холодному, не смотря на теплый оттенок золота.

— Ладно, Анимеха, расслабься. Не принимай на веру, трахаешься зачетно… вот и вырвалось — тянет сигарету и закуривая, в свободной манере падает на диван.

Что?!! У меня отбивает весь словарный запас. Стоп-слово тут бесполезно. Это было раньше. С другим Ромой, грубоватым, чувственным и одержимым мной. Нет, все игра. Его никогда не существовало. Так и остаюсь тупо пялиться на животное, с пофигистичным видом переключающим каналы.

— Что застыла? Шмотки в руки и вали — обращается к надоевшей вещи. Использовал и можно выкинуть.

Омертвевшими пальцами цепляю одежду, оглядываюсь, и в немом шоке от услышанного, иду в ванну.

Здесь, до меня доходит весь ужас, того что произошло. Компот в голове окончательно сварился. Вот оно гнилое нутро. От любви не остается и следа, только жгучая ненависть.