Поймай падающую звезду

Тип, который выдавал кассеты, уже обратил на нее внимание, обозрев ее круглую попку и крепкие груди, которые она носила совсем не так, как прочие женщины. Она просто вызывала и зазывала, как это иногда женщины делают, как бы наивно, разыгрывают волнение, перехватив его взгляд. Она могла сказать что-нибудь не тупое, но плевать я хотел на эти фразы, когда у нее такая сытая жопка и отличное вымя, а выходя с кассетами, шагает как кошка, вытягивая ноги. Он подолгу смотрел ей вслед. А почему бы и нет? Может, достаточно будет просто предложить ей, хотя сомневаюсь, что она бы согласилась, потому что, когда он, стоя за прилавком, перебирал кассеты, она сдвигала лопатки, стараясь отставить их подальше, как будто каких-нибудь полчаса тому назад натрахалась от души, а теперь посмотрит фильм и продолжит это дело.

Про этого типа мы можем рассказать только то, что мы увидели на бегу, проходя мимо видеопроката и время от времени выбирая там фильмы, но не очень часто, потому что нам больше нравится ходить в кинотеатр. Он высок и коротко стрижен, отличный экземпляр, правда, слишком похож на других, с лицом плакатного Брюса Уиллиса. Но его взгляд, когда кто-то погромче хлопнет дверью, делается беспокойным и почти детским, как будто он стоит рядом с клеткой, в которой хлопает крыльями птица.

Слегка сутулясь, чтобы не стукнуться головой о притолоку, она вошла в видеопрокат, не оставляя никаких шансов на то, что это произойдет, раздумывая, чего бы ей попросить, но в помещении не было никого. Она сначала села, разглядывая плакаты, потом встала и сняла с полки несколько кассет, и тут за ее спиной появился тип.

Выскочил из какого-то подсобного помещения. Едва она повернулась, как сразу поняла, что должно произойти. Однажды на море она разделась догола, чтобы надеть купальник, и тут замок в дверях щелкнул, и перед ней появился самый красивый разбойник из тех, кого ей доводилось видеть. На нем были миниатюрные плавки из искусственной кожи с тигриными полосками, тело гибкое и стройное, загорелое, как у всех приморских жителей. В правой руке, на которой сверкала металлическая гладиаторская перчатка, он держал стальную цепь, служившую ему смертоносным оружием, а на шее висел огромный золотой крест, вздрагивающий в наступившей тишине. И тут он поступил совсем по-детски. Стащил плавки из искусственного тигра. Она, умело скрывая страх, без тени удивления посмотрела ему прямо в глаза: — Видала я побольше и потверже, — сказала. — Потому смотри, справишься ли ты со мной, мне ведь кто-то вроде негра нужен.

Она так удивила его, что он махнул цепью по стене, разбив стекло на окаймленной рамкой картинке, изображающей инопланетянина в обнимку с Бэтменом. Она спокойно взяла кассету и вышла из проката, и только потом, отойдя на приличное расстояние, споткнулась о дыру в асфальте. Левая туфля опять спросила правую: — Как ты думаешь, каков он в кровати? — Все они думают, что сильно оригинальны, — ответила правая, вытряхивая на ходу камешек, — но всегда говорят одно и то же. И женщины дают им, но и они повторяют одно и то же. Мужчины и предусмотрительны, и неуклюжи, и сказочны, бэби. — По мне так не мешало бы ему быть немного пониже. — Зачем? Ты что, не любишь высоких? — спросила правая. — У тех, что пониже, эта штука входит под правильным углом, — умничала левая туфля. — А правая предупредила: — Смотри, когда завалимся к какому-нибудь парню, делай вид, будто ничего не случилось.

Парень встретил ее нервно. Плита испортилась, ужин пришлось готовить на мангале, без особого успеха пытаясь не забрызгать угли маслом из-под картошки. Несколько раз он даже прикрикнул, смотри что делаешь! Что это он раскричался? Разве нельзя нормально сказать? Она даже и не расслышала его, ей было совершенно безразлично, что он говорил. Трахались они, словно по принуждению, несмотря на то, что она из последних сил старалась поймать блистательный угол, под которым она скользила по нему, извивалась, пока он курил, мысленно погрузившись неизвестно куда, в какой-то курортный бассейн с сернистой водой, где он годами не бывал, но по темпераменту, во всяком случае, соответствовал. Тиская ее мышцы, менял позы просто так, без всякой системы, именно тогда, когда ей начинало нравиться, а однажды даже влепил ей пощечину, требуя, чтобы она закричала, кричи, кричи, пусть хоть кто-нибудь наконец услышит. Фильм они не посмотрели. Фотографию она ему не показала.