Пойманная в капкан

Прижималась к мужчине всей кожей, обнимая за шею и тяжело дыша. Алан рассекал воду нашими телами, не отрываясь от моих губ. Целовал с жаром, исступлением. Не смотря на полученный оргазм, я снова распалялась. В груди жгло. Кровь обжигала вены и стучала в висках, пульсировала между ног. Я забылась в ощущениях, его вкусе, запахе. Не соображала, что творю. Алан поставил меня на ступеньки, ведущие из воды на пирс. Повернулась к нему спиной, чтобы подняться, почувствовала обжигающий шлепок по ягодице. Зашипела, оборачиваясь на парня, стоящего по грудь в воде. Его глаза блестели при свете луны и я залипла на то, какой он нереально красивый. Длинные пальцы скользнули с моей попы вниз, накрывая лоно и осторожно раздвигая губки. Поиграл с клитором, вызывая всхлип.

Он не сводил с меня темных, горячечных глаз. И у меня голова шла кругом от этого взгляда.

— Поторопись, Мандаринка! — убрал руку с моей промежности, облизывая палец. — Сладкая, — провел языком по чувственным губам.

Завороженная этим его жестом не сразу поняла о чем он говорит. Лишь когда Алан резко поставил ногу на ступеньку между моих стоп, заторопилась наверх по лестнице, но мужчина уже прижался мокрой грудью к моей спине. Твердый член вжался между ягодиц, демонстрируя насколько сильно он хочет меня. Удерживаясь за перила, подалась попой назад, желая как можно скорее ощутить крепкий орган внутри. Алан лизнул мою спину, вызывая волну мурашек.

— Нетерпеливая Мандаринка, упадем, — пробормотал, собирая губами капли с моей кожи.

Недовольно замычав, полезла наверх, ощутив как всего на мгновение текущих складочек коснулась головка члена. Разочарованно заныла, когда он отстранился позволяя мне оказаться на ровной поверхности. Встала на теплое дерево и следом за мной поднялся Алан. Обхватил меня двумя руками за грудь, прижимая спиной к себе. Откинула голову ему на плечо, открываясь для поцелуев. Он скользил губами по моей шее, плечам, подбородку, играл пальцами с сосками, сжимая и покручивая, то массируя грудь. Ерзала попой о давно готовый к соитию орган, но Мерзавец продолжал дразнить. Соскользнул однорукой от груди по животу, накрывая лоно и массируя клитор. Завела руку за спину, обхватывая ствол и приподнимаясь на цыпочках.

— Что ты хочешь, Мандаринка? — издевался надо мной этот гад, продолжая выкручивать соски и с чувствительной бусиной между ног.

— М-м-м, — голова отказывалась соображать, даже не улавливала суть вопроса.

— Скажи это, Алиса. Скажи, что ты хочешь, — нашептывал, словно змей искуситель.

— Хочу, — произнесла сквозь рваные вдохи, пытаясь насесть на бархатную головку.

— Что ты хочешь? — не останавливался в своей пытке Алан.

— Трахни, пожалуйста, просто трахни меня! — наплевала на все принципы, установки, совесть и здравый смысл, руководствуясь лишь низменной, животной похотью.

— Кто должен тебя трахнуть? — палец почти перестал кружить вокруг возбужденного комочка.

Жар в теле, пульсация между ног, требующая утолить голод плоти, полностью завладели мной. Я хныкала от нетерпения, не в силах получить желаемое. Наверное я была готова на все, лишь бы он оказался внутри меня.

— Алан! Алан! Алан, трахни меня! — злилась на его упрямство.

Стоило мне произнести его имя, как он тут же подвел меня к перилам, нажал на поясницу прогибая, пристроил головку ко входу во влажное лоно, медленно заполняя собой. Вцепилась руками в деревянное заграждение, застонав в голос. Большой крепкий орган вошёл в меня полностью, доставая до самой матки, вызывая боль, перемешавшуюся с наслаждением. Мужчина замер, давая возможность привыкнуть к его размерам. Я тяжело дышала. Алан, держал меня за бедра, осыпая спину поцелуями. Медленно отодвинул бедра назад и снова осторожно подался вперед. Несколько медленных, мучительных движений и он стал наращивать темп. Наклонилась вперед, вцепившись в перила, подаваясь попкой назад, насаживаясь глубже на член. Алан, впился в мои бедра пальцами, вдалбливался в меня резче, глубже. Удары влажных тел, мои стоны и его тихий рык, разнеслись по ночной тишине. Он заполнял меня всю, надавливая на все нужные точки. Давно мне не было так хорошо только лишь от проникновения члена. Алан, ускорялся, работая как отбойный молоток. Меня трясло от его толчков, вместе с закручивающимся спиралью, словно пружина, внизу живота удовольствием, мои крики становились громче. Я словно обезумела от похоти и удовольствия. Его руки, бедра, звуки, ощущение его плоти во мне, остальное не существовало в этой реальности.