Пойманная в капкан

Мандаринка прогнулась в пояснице, открывая больше доступа. Подразнив ее пальцами. Подставил головку к ее входу и медленно ввел член в девушку. Она издала громкий стон, откинув голову мне на плечо. Неторопливыми, ленивыми движениями проникал в сочное тело, представляя будто это одно из тысяч наших совместных пробуждений, когда мы можем растянуть время и никуда не торопясь, любить друг друга.

Накрыл ладонью клитор, массируя его. Алиса легла на бок, насаживаясь глубже на член. Медленные и даже ленивые толчки стали все более нетерпеливыми. А затем она соскочила с члена и толкнув меня спиной на постель, оседлала сверху. Насев на эрекцию, Алиса закатила глаза от удовольствия. Положил руки ей на груди, играя с сосками. Она прыгала на мне, крутила бедрами и насаживалась на всю длину, меняя темп и пробираясь к нарастающему оргазму. Чувствовал, что она близка к удовольствию. Взял ее за талию, удерживая и вонзаясь в нее снизу. Мандаринка оперлась ладонями мне о плечи с криками впиваясь ногтями в кожу. Влагалище засасывало член, сжимало его так, что я не сопротивляясь телу, кончил вместе с девушкой. Меня прострелило удовольствие. Растекалось по мне волнами и лишало способности думать.

Алиса упала на меня сверху, тяжело дыша. Я гладил ее по спине и по волосам, а она вырисовывала пальцем линии моих татуировок. Ни один из нас не решался заговорить. Я боялся, что стоит мне открыть рот, как особенность момента будет разрушена и она упорхнет прочь, забыв обо мне, как о горькой ошибке.

— Нужно возвращаться, — заговорила первой Мандаринка.

— Зачем? — Хрипло проговорил.

Вот и все. Во рту пересохло.

— Нас наверняка потеряли. Ищут, — обреченно ответила Алиса.

— Пусть.

— Ты не сможешь здесь прятаться вечно. У тебя бой.

— И? —мне уже не нравилось то к чему она подводила.

Мандаринка промолчала.

— Договаривай, Алиса, — прозвучало грубо, даже зло. — У меня бой, у тебя свадьба, так?

Вся легкость от пробуждения и полученного удовольствия испарилась, словно утренний туман.

Девушка попыталась приподняться, но я прижал ее крепче к груди, не давая отстраниться от меня. Только не сейчас.

— Зачем ты так? Ты же сам прекрасно понимаешь, что мы не сможем здесь прятаться вечно. Да и разве этого ты хочешь? — приподняла лицо, встретившись со мной взглядом.

Кристально чистые, голубые как вода в океане глаза пробирались туда, куда был закрыт доступ для каждого. Но она будто видела меня насквозь, проникала под кожу, плоть, растекалась с кровью по моим венам и нашла лазейку в душу. Один взор и рыжеволосая бестия перевернула во мне все нутро.

— Ты получил то, что хотел, — утверждала девушка. — Теперь все смогут жить дальше отдельно друг от друга.

Её слова ранили. Да, я хотел трахнуть ее , избавиться от многолетнего наваждения. И теперь, получив свое, должно ведь стать легче? Но отчего ощущалось еще тяжелее. Убрал руки от Мандаринки, осторожно стягивая девушку с себя и поднимаясь с кровати.

— Почему ты молчишь, Алан? — звала она, а у меня буря внутри и бушует шторм.

Не могу и слова произнести. Достиг цели. Трахнул. Хотел вытравить из кровеносной системы, но в результате наглотался яда ложками и теперь каждая моя клетка в теле, отравлена ей. Алисой. И это не правильно. Не верно. Она продажная, двуличная сука, с радостью раздвигающая ноги за спиной у своего мужика. Цепочка знакомых мыслей, всколыхнула ярость.

— Мне нечего сказать, — хмыкнул, направляясь в душ. — Ты права, я получил что хотел. Трахнул отцовскую подстилку.

Сразу же пожалел о сказанном, увидев боль в ее глазах. Отвернулся, чтобы не дать слабины.

— Теперь ты освободишь меня? — проговорила беззвучно, будто из нее вынули все жизненные силы.

— Освободить? — повернулся к ней, ухмыляясь. — Спасибо за классный трах, Милая, но условия остаются прежними. Ты оставляешь отца, если не хочешь, чтобы он вместе со всем миром, не увидел то видео.

— Ублюдок!— услышал кинутую в спину фразу.

— И еще, ты же большая девочка. Не забудь потом принять таблетку следующего дня, — скрылся за дверью ванной комнаты, когда в дверь прилетело что-то, со звоном разбившись о дерево и падая на пол.

Вот и все. Я сделал это. Сделал так, что Мандаринка ненавидит меня сильнее прежнего.

Глава 10

Алиса

Завтракаем в полной тишине. Стараюсь не смотреть на Алана, но взор сам тянется к мужчине напротив. Он прожигает меня меня взглядом, вспарывает холодом, снова поселившимся в глубине голубых омутов. Я чувствую его презрение и что-то ещё, то чему нет объяснения после нашего утреннего разговора. В какие-то мгновения мне кажется, будто им управляет ревность, но потом я вспоминаю о том кто он и становится смешно от собственных мыслей.

Прошлая ночь — ошибка. Я это понимаю головой, но отчего же сердце так предательски ноет от жестоких слов мерзавца? Почему хочется разрыдаться в голос от осознания, что я для него лишь зарубка на изголовье кровати, очередная победа?