Поймать девианта

— Ну зачем так пессимистично? Шаттл не молоденький, разболтанный и ресурсов его могло хватить только на то, чтоб добраться до ближайшего «закрытого» сектора космоса. Там единственная звезда — местный желтый карлик. А единственная пригодная для живых существ планета — Мараган.

Расс мысленно выругался. То, что Фионна обнаружила возможный путь побега сʹхаршей, это хорошо. А то, что для побега они сознательно выбрали «закрытый» сектор — это плохо.

«Закрытыми» некоторые сектора космоса стали не случайно. Часть из них попросту оказалась не приспособленной, или даже опасной для жизни рас, входивших в ГалаСоюз. Туда не летали даже не потому, что был наложен запрет, а просто потому, что в этом не было необходимости. Но оставшиеся сектора… попали в категорию «закрытых», потому что населявшие их расы отличались повышенной агрессивностью и контакты с ними могли представлять опасность для всех остальных. Некоторые старательно разрабатывали ядерное и химическое оружие, кто-то занимался запрещенными биологическими экспериментами, у некоторых оказались весьма своеобразные принципы совместного существования, включавшие массовые жертвоприношения как своих и чужих граждан… одним словом, по тем или иным причинам ГалаСоюз считал общение с ними нежелательным.

Во всяком случае пока. До появления благоприятных перемен. При этом Расс искренне не понимал, как в свое время членами Союза умудрились стать те же кровожадные ализане, от которых шарахались практически все мало-мальски нормальные расы обитаемой Галактики. Тем не менее, по разным причинам, часть космоса с находящимися там планетами продолжала числиться в категории «закрытых», и ни у кого не было уверенности, примут ли их когда-либо в Союз или так и оставят катиться по наклонной в сторону самоуничтожения.

Предполагалось, что достойными общения можно будет счесть только тех, кто сумеет признать возможность мирного сосуществования с другими расами, а для этого сначала требовалось осознать пользу сотрудничества и прекратить уничтожать хотя бы себе подобных. Самостоятельно. Потому что помогать им по требованию ГалаСоюза было запрещено.

А теперь и им предстоит посетить одну из таких планет, для которых эскалация вооружения является нормой, что сравнимо с тем, чтобы практически добровольно засунуть хвост в улей голодных шушварней. Им придется работать под прикрытием, также, как на Сертине, но с одной существенной поправкой: Мараган — это вам не средневековое убожество. Там вполне себе развиты и наука, и техника, и, если они не хотят нарушить стандарты ГалаСоюза и обнаружить себя, придется в буквальном смысле слова выворачиваться из шкуры. Как в таких случаях осуществлять розыски сʹхаршей было совершенно непонятно…

И, вернувшись домой с практически ни с чем, кроме направления последнего этапа догонялок, Расс понял, что напрасно он в свое время не интересовался проблемами координатора Син-Кайсара, потому что теперь это были их общие проблемы. Оказывается, в Совете Домов Ссванга за время их беготни за слизняками произошли некоторые перемены, и одна политическая группировка сменилась другой. А с ней сменилась и парадигма взглядов на модель окружающего мира и основания для принятия последующих решений.

И то, что он и его группа расценивали как безусловный успех в деле отлова сʹхаршей, некоторые новые представители Совета Домов Ссванга определили как провал. Им в вину поставили все: и то, что группа не сумела доставить останки нагов с последних двух планет. И что «повисла» судьба последней пары слизняков. Что потеряно ненормально много времени для не самой сложной операции. И даже то, что пришлось для проверки Райкана привлечь дополнительных участников.

А то, что они четыре с лишним года, взвился Расс, не жалея хвостов метались по Галактике за опасными беглецами, так это, значит, мелочи?!

А надо было лучше думать и лучше искать, прилетело в ответ, тогда и не пришлось бы столько носиться впустую!

И тут Расс окончательно осознал, почему координатор Син-Кайсар был настолько не в себе в последнее время. Он, видимо, знал или хотя бы догадывался о грядущих переменах, потому что не разменивался на пикировки, и пытался предпринять какие-то шаги, но безуспешно. И теперь его и его группу прикрыть некому. А, значит, и все достигнутые когда-то договоренности летят мертвому сʹхаршу в неназываемую часть организма. И последние четыре с половиной года своей жизни они смело могут считать выброшенными в мусоросборник, потому что вместо обещанных наград их, похоже, ждут крупные неприятности…

Расс даже не удивился, когда выслушал приказ, определявший их дальнейшую судьбу.