Поймать ваххабита

— Он говорит, что русский инструктор зря вас называет львами пустыни, и типа они недостойны гордого звания уёбка и типа они порождения нетрадиционных сексуальных отношений иблиса, Хаттаба и всей Аль-Каиды..

— Ишь, ты как заворачивает, да толку с этого, — чуть грустно восхищаюсь я, мне охота под кондиционер и холодного пива с сухариками со вкусом бекона, или водки с селедкой, и самое ужасное мне уже хочется посмотреть Дом-2. Наверное это называется тоска по Родине.

* * *

Теперь иногда наблюдаю моменты как два арабских парашютиста-спецназовца, из моего подразделения встретив друг друга приветливо машут и в пол-голоса:

— Hi uebaak..

Все попытки арабов убедить, что самые крутые уёбки это всё же спецы из Штатов, успехом не увенчались. Тут арабы уперлись, за янки однозначно закрепилось «пендос» и не вышибить. Даже коллеги по Северо-Атлантическому Альянсу бритты, с которыми как то пришлось приватно пообщаться, похихикивая придерживались версии принятой всем миротворческим контингентом на Балканах. От российских «паратрупперов» они были в восторге, им довелось наблюдать прибытие наших ребят. Итальянцы и англичане, одетые в летний камуфляж и панамки радостно недоумевая, задали вопрос нашему офицеру, что это за странные войлочные сапоги, приторочены к рюкзакам наших бойцов, и зачем меховая подстёжка на куртках. На что наш офицер ответил кратко ёмко и загадочно:

— Зима и ниипёт!

* * *

На прощальном фуршете в миссии было весело, там была наша русская водка, и предчувствие скорого возвращения домой. И только наш «основной» испугал меня до икоты, нацепив на местный камуфляж, наши эмблемы «сельхоз-авиации» (десантные птички) и черный лаковый «Кавказский крест» (который продается у любой дуканщицы в милой сердцу Ичкерии). Все бы ничего, только местный командир батальона (впоследствии министр внутренних дел королевства) закатил спич минут на пятнадцать.

Серега уже устал переводить и тяпнув во время речи грамм двести пятьдесят «беленькой» глупо улыбался и нес ахинею. Местный комбат закончил свою речь уже по русски отвесив комплимент в сторону нашего «основного».

— И самый балшой спыцалист канешно ви палковник, ви настойаший уйобак, за вас!

— Урра, — в ужасе закричали мы и опрокинули свои рюмки с водкой, арабы хлобыстнули свою минералку.

— Сирёжа, — заплетающимся языком вопросил наш босс, — а чего значит последнее слово чой то я не понял?

— А типа крутой спецназер, лев пустыни так сказать местный диалект, — пробормотал Серега и потянулся снова к рюмке.

Buna zio

(отрывки из повести)

Мотыль, открывая квартиру, чувствовал как глухо бьётся в груди сердце. Нет не от бега, бегал Женя дай бог каждому, скорее всего от неясной тревоги и смутного чувства надвигающейся беды.

А в квартире царила умиротворенная и непринужденная обстановка. Два бывших сослуживца старшины первой статьи Евгения Мотыля, сидели на кухне за большой бутылью молодого вина и орали друг на друга в голос.

— Мля, идиот ты!!!! Пехота это царица полей, училище у меня О-Б-Щ-Е-В-О-Й-С-К-О-В-О-Е, — пытался говорить внятно и раздельно заплетающимся языком нынешний курсант и бывший матрос-водолаз по кличке «Брейк».

— Да «сапог» ты, натуральный «портяночник», ты и на пункт из «Сапогов» пришёл, — корил «Брейка»- Степан Падайлист, из-за оригинальности фамилии кличка у Степы была тоже оргинальная «Качок». Кличку эту ему еще на срочке придумал «Брейк», склонный ко всяким литературным излишествам и фантазиям. В первый раз когда «Брейк» услышал фамилию Степана то он высказал вслух аллегорическую рифму: «Степан Падайлист — ярый онанист!». Падайлист был младшим матросом по призыву и скуксившись промолчал. В конце концов кличка много раз трансформировалась и превратилась в «Хохла — велосипедиста-старого фашиста-заядлого культуриста» а для удобства произношения в просто «Качок».

— Кооок, — заорали бывшие матросы узрев Мотыля, — где-ты носишься мы чо на дискотеку идём или как тут же выпускные в школах, девчонки нарядные с букетами бегают, на танцульки попрут обязательно.

— Остыньте вы дутен пулы-, выразился нелециприятно и по молодовански, Мотыль, — румыны в городе, вам валить надо особенно тебе «Брейк».

— Хорошенькое дело валить вы меня сдернули, сколько у меня нервов потрачено что бы раньше с училища свалить, вас не интересовало, Димку Болева так и не встретили, в Одессу не съездили, и тут валить? — начал возмущаться «Брейк».

— Протрезвляйтесь, — коротко отрезал Мотыль, — дело серьезнее некуда, в городе уже стрелять начали.

«Брейк» и Падайлист открыли рты и недоуменно вылупились на Мотыля. Покидать гостеприимные Бендеры до которых добирались с таким трудом, так рано не хотелось.

Степан поплелся в ванную под холодный душ, «Брейк» начал собирать свои шмотки проклиная всех на свете и своих сослуживцев и молдованского президента Снегура и самого себя так просто купившегося на эту авантюру.