Поиск

Те из вас, кто захочет больше узнать о новой физике и тех чудесах, которые с ее помощью создают наши ученые, могут прочитать приложение семь в конце учебника. Там вы узнаете, что, согласно теории Зеоса, все объекты во Вселенной разделяет не пространство, а время — единственная реальность, которая доступна нам неискаженной. Вы познакомитесь с трудами великого ученика Зеоса — Артхама, который смог определить все известные физические взаимодействия через флуктуации вероятностей. Вы познакомитесь с проектом «Дорога домой», который наша великая страна строит прямо сейчас.

На этом наш курс заканчивается, но не заканчивается ваша дорога к знаниям. Счастливого пути!»

***

Еще не до конца переварив прочитанное, я судорожно стал листать едва живую древнюю книгу, но никаких приложений в ней не было — ни номера семь, ни номера один. Надо же! Я собирался чуть ли не штурмовать хранилище сестер в Арсониле, я планировал путешествие через океан, чтобы дотянуться до знаний древних, а самую важную информацию получил, сидя в глуши Облачного края, походя, как неважный и никому не нужный мусор. «Дорога домой» — интересное название. Судя по нему, древние прекрасно осознавали свое происхождение, более того, они точно знали, откуда их предки попали сюда. В короткой статье для детей была прорва информации. Взять хотя бы тот факт, что там была упомянута эволюция живых существ! Этот мир находился на какой-то примитивной стадии его собственной эволюции. На суше — только то, что можно было условно назвать флорой. В воде — самые примитивные, лишенные скелета существа. И все это не имеет ничего общего с людьми и теми домашними животными, которых они принесли сюда вместе с собой. Хорошо еще, что в основе местной биоты, похоже, лежит эволюция тех же белковых систем, что и на Земле. Земные животные, да и люди, прекрасно едят эту растительность и не болеют. Вот еще, кстати, похоже, что местные микроорганизмы нейтральны по отношению к пришельцам. Попав сюда, я ни разу не болел ничем похожим на инфекцию. Хотя люди здесь болеют, так же, как и на Земле. Что тут говорить — самый могущественный магический орден — скелле — вырос из секты монашек, занимавшихся медициной.

Мысли неслись галопом. Древние прошли длинный путь развития, и можно было допустить, что каким-то образом определили свою прародину — неясно только, каким. Но их далекие предки, судя по всему, попали сюда еще в неолите. Не хотите ли вы сказать, что охотники, пастухи и примитивные земледельцы, вооруженные каменными орудиями, создали новую физику? Вот вам еще одна загадка! Или откуда они узнали про развитие живых существ, сидя на этой планете? А они, между прочим, говорили об этом как о факте, известном детворе в школе.

Ну и, наконец, «новая физика» — я прекрасно понял посыл мысли неведомого Зеоса, но от того, что на Земле называли бесплодной игрой ума, до реальной теории, то есть гипотезы, разработанной до такой степени, что ее можно проверять практикой, — грандиозная дистанция. Хотел бы я почитать этого его ученика, Артхама.

Тут мне стало грустно. Я внезапно осознал, что нахожусь в положении гораздо более трудном, чем неведомый ученик, который по этому учебнику готовился к окончанию школы. Если между ним и знанием природы магии и межзвездных путешествий стояли лишь годы учебы в университете, то мне предстояло еще откопать этот университет и оживить преподавателей. Я, конечно, не отступлю, но осознание своего реального положения заставляло опускать руки.

Отложив драгоценную находку, я стал разводить очередную порцию напитка. Где-то у дома опять орала Урухеле — что за женщина, спокойно говорить не может? Со мной она вела себя тише воды, ниже травы, хотя я знал, что она меня недолюбливала. Своего же нового мужа гоняла и в хвост и в гриву, несмотря на то, что — это было заметно — жить без него не могла. Захотелось, чтобы приехал Садух — сейчас бы выпить и пообщаться по-мужски. Хотя пьянство, по уже упомянутым причинам, мне здесь не доступно, участие в пьянке, как выяснилось, имело практически тот же эффект, независимо от твоего собственного опьянения. Общение с Садухом давало возможность выговориться и услышать подлинного собеседника — его реальные мысли и переживания.

Урухеле внезапно замолчала. Я встал. Если она затихла, значит, одно — у нас гости.

Дождь прекратился, но никуда не делся — не успел. Вся вода, которая до этого висела толстым душным одеялом над головой, сейчас лежала в лужах, на листьях, на деревьях, капала с веток. Выходить из-под крыши не было никакого желания, и я стоял, дожидаясь, когда события сами доберутся до меня. Между стволами бамбука мелькнула знакомая накидка Садуха, и пару мгновений спустя тот уже разводил в кружке свою порцию орешка.

— Илия, давай по-быстрому — времени нет. Лети на свою скалу, где ты любишь загорать, и не возвращайся, пока я не свистну.

— Что случилось? Скелле?

— Какие скелле? Ты что, летал вниз?

— Нет. У нас же договор — я вниз не летаю.

— Тогда при чем тут скелле?

— Да так, предположил, — не стал я распространяться на счет своих потаенных страхов.