Поиск

Свидетельница видела, как Уиклоу покидал в тот день деревню, направляясь в сторону фермы Марш. Последний раз Сьюзан видели не так далеко от изгороди, отмечающей ее границы. Лилли Боуэс, пожилую леди, сообщившую о том, что она видела его там, не позвали свидетельствовать в суде, и Уиклоу так и не выдвинули обвинений в связи с преступлением против Сьюзан. Она просто пропала, ее тело так и не нашли, но среди полиции ходило мнение, что она стала одной из несчастных жертв Эдриана Уиклоу.

Не многие знают о судьбе выживших детей, тех «счастливчиков», вернувшихся в тот день домой без своей подруги по играм. Каждый из них может рассказать историю об упущенных возможностях, невезении, страшных болезнях или смертельной трагедии. Многие люди из их деревни, включая и самих детей, привычно ссылаются на них, как «проклятых», как будто цена, которую они все были вынуждены заплатить за то, что избежали лап этой современной «страшилки», их разрушенные жизни.

Хелен на мгновение остановила чтение, задумавшись об этом. Она не знала, что ходят слухи о проклятии, связанном с исчезновением Сьюзан Верити, и отмахнулась от этой мысли. Хелен была человеком практичным и рациональным. Проклятий не существует. Есть только невезение. Иногда оно буквально преследует многих людей, но это не делает его проклятием. Она была удивлена, что журналист с таким именем написал об этом в своей книге, но она предположила, что он потворствовал страхам своих читателей.

Она с трудом дочитала до конца главы, у нее начали тяжелеть веки, и на секунду она закрыла глаза, чтобы передохнуть, но уснула на диване с книгой в руках, проснувшись лишь тогда, когда та выскользнула из ее пальцев и ударилась об пол, напугав ее.

Хелен бросила взгляд на часы. Было поздно, так что она пошла в постель, заметив, что Том еще не вернулся.

***

― Куда дальше? ― спросила Лена.

― Черт побери, ты потрясающая, ― сказал он ей. ― Мы пьем уже много часов, а ты хочешь продолжения?

― Ладно, возможно, нам стоит перестать пить, ― согласилась она, хоть и не казалась страдающей от похмелья. ― Пошли лучше потанцуем, Том.

― Потанцуем?

― Я люблю танцевать.

Прямо там на улице она показала ему несколько движений, высоко подняв руки над головой и покачиваясь под воображаемую музыку.

― Черт возьми, девушка!

― Что? ― спросила она, как будто не понимала, какой эффект на него производят ее движения.

― Ты... это платье... и все остальное, ― удалось произнести ему.

Затем она подошла к нему и забросила руки ему на плечи. Ее тон был притворно невинным.

― Что насчет... меня... этого платья... всего остального?

― Это отвлекает.

― А ты не любишь отвлекаться?

― Ничего не имею против.

Затем она наклонилась вперед, и они поцеловались пьяным раскованным поцелуем, не беспокоясь по поводу прохожих, направляющихся в клубы или ловить такси.

Когда они прервали поцелуй, он сказал: ― Так значит ты хочешь пойти танцевать, Лена?

― Может быть.

― Я не посещал клубы в Дареме уже много лет. Под мостом находится «Кльют», крошечный, очень горячий, но слегка легендарный, и мы будем там самыми старыми.

Она снова поцеловала его.

― Я передумала.

― Уже?

― Нам не надо идти танцевать, ― сказала она, и они снова поцеловались.

― Так чем ты хочешь заняться?

― Я не знаю.

Она подняла руку выше и обвела пальцем его верхнюю губу.

― А чем ты хочешь заняться?

― Ну... полагаю... мы можем пойти выпить кофе.

― Но где мы достанем кофе в такой час?

Она нахмурилась, как будто это было невыполнимой задачей.

― У меня дома есть кофе, ― сказал он ей, ― и чайник.

― У тебя есть чайник?

― Есть. Это суперский чайник, хоть я и не люблю хвастаться.

― Правда?

― Да, ― ответил он, а затем добавил с шутливой серьезностью: ― Он беспроводной.

― Боже мой! ― ахнула она, как будто он описывал новый Ламборгини. ― Тогда тебе срочно следует мне его показать.

***